Честь, шпага и немного волшебства

Здоровяк рухнул как подрубленный, аж загудели добротные сосновые напольные плахи. В осторожно выбравшейся из углов тишине только было слышно, как тяжело дышат солдаты, да тихо визжит от ужаса, зажав себе передником рот, жена трактирщика.

— Сэр Локси, лорд Мэй… — протянула Стелла, пробуя на вкус слова. — А что, мастер — неплохо звучит!

— Да, пожалуй, — нехотя отозвался волшебник. Он ногой попробовал упавшего — да нет, тут все кончено, правки не требуется. И только сейчас до него дошел смысл слов хоббитянки. Он поднял на нее взгляд.

— Хм, а почему бы и нет?

Локси посмотрел на мрачно перешептывающихся солдат и распорядился.

— Отпустить трактирщика.

Те, привыкшие беспрекословно повиноваться лорду, сразу разжали руки. Из их толпы выбрался один пожилой, со шрамом на щеке, встал перед волшебником, внимательно осмотрел того и отдал честь.

— Третий десятник Щигл. Осмелюсь спросить, у вашей милости есть право на лордство?

— Несомненно. Мой отец — барон, — коротко ответил Локси и, немного подумав, снял со всех троих волшебную личину.

Отшатнувшиеся в ужасе солдаты с недоверием смотрели на статного красавца в белоснежной стараниями Стеллы распашной рубашке и черных облегающих брюках, заправленных в мягкие сапоги. На двух заморышей, оказавшихся хоббитами. Оно и понятно — откуда в такой глуши толком знать про магию? Так, понаслышке…

— Козми, сколько ты должен лорду Мэю, то бишь — теперь мне?

Трактирщик помялся, хмуро взирая на нового лорда и прикидывая, не было ли при старом спокойнее.

— Десять цехинов с четвертью…

Поморщившись, Локси подумал — из-за такой малости весь сыр-бор!

— А крестьяне? — и кивнул в сторону двери.

Немного пришедший в себя десятник ответил.

— Да еще десятка три.

— Прощаю, — подумав, коротко бросил новоявленный лорд, а за нынешний ужин выложил на стол два серебряных кружочка.

Щигл зыркнул на деньги, помялся, но все же спросил.

— Как же так, ваше сиятельство? Покойный и нам жалованье задолжал.

Волшебник обвел его задумчивым взглядом, отчего тот поежился, но храбро остался стоять, затем хмыкнул.

— Вот с покойника и спрашивайте. А у меня жалованье еще заслужить надо. Есть идеи, как?

Из солдат выбрался еще один, отсалютовал.

— Второй десятник Реназ. Осмелюсь доложить, в замке вашем еще десяток находится. И те навряд ли согласятся по поводу происшедшего…

Локси поглядел на подтянутого, жилистого Реназа. Ну что ж, это мысль…

— А кто первый десятник?

— Да Визил, он-то как раз в замке. Не в обиду будь сказано вашей милости — такая же скотина, как и прежний лорд. Потому-то тот ему свою схованку и доверяет… доверял стеречь.

— Ну, коли так — показывайте дорогу.

Темнело. На обочине дороги, ведшей ранее к замку, а ныне к потрескивающей груде опаленных яростным пламенем камней, стояла группа людей, и не только. Локси снова глянул на остатки убежища прежнего лорда. Угрызений совести он не испытывал ровным счетом ни малейших — те, кто заперлись в замке и отказались признать нового хозяина, сами выбрали свою судьбу. Да и замок был так себе — одно название. А уж какие там неудобства для жизни, какие, небось, зимой сквозняки… бр-р!

— Ладно, на ночь устроимся в деревне. Реназ, Щигл, распорядитесь там, чтобы без грубостей. А ко мне пришлите старосту, или кто там… Да пару сообразительных крестьян. Мы в трактир.

Солдаты взирали на боевого мага с эдакой смесью ужаса и почтения, и повиновались безропотно. Проследив, как те нестройной толпой потянулись к деревне, Локси подумал, что не худо бы заняться их воспитанием. Если бы отец увидел такое в своем гарнизоне, то без разжалований и разбитых морд наверняка бы не обошлось.

Он повернулся к Боргу, скептически глядящему в ту же сторону.

— Ну да — вояки из них еще те. Только на безоружных крестьян страх наводить и обучены. Ну хорошо, борода, теперь ты рассказывай. Только без утайки, а иначе то, что от тебя останется, здесь же и похоронят.

И неспешно направился — тоже в сторону деревни. А следом и Иллен, все еще сжимающий в руках арбалет.

Гном зыркнул исподлобья, погладил свою неразлучную секиру. На ходу он поведал, что так мол, и так — совет Старейшин освободил его, Борга сына Дилена, от службы и всех забот, да обязал разыскать волшебника Локси, сэра Бринна.

— Приказали разыскать и служить вернее, чем рука своему хозяину. Если надо, и на смерть пойти, — мрачно закончил он.

Волшебник помалкивал, а сам раздумывал, какими же путями так оно вышло. Не хотелось ему думать, что подгорный народ как-то проведал о Проклятом Кольце, что он носил, но иного объяснения он не находил.

— А почему, зачем?

Борг вздохнул.

— Про то мне не сообщили. Но сказали, что вашей светлости все самим ведомо.

Остановившись, Локси покивал своим невеселым мыслям, а затем обратился к следующему по пятам хоббиту.

— Иллен, ступай в трактир да проследи, чтобы там порядок был. А то, боюсь, Стелла одна с этими деревенщинами не управится.

Тот уважительно поклонился (еще бы — после такой демонстрации Силы!), разрядил арбалет и вприпрыжку понесся в деревню. Проводив его взглядом, Борг ухмыльнулся.