Читаем Честное комсомольское! полностью

Честное комсомольское!

Александр Петрович Гамов , Любовь Михайловна Моисеева , Юрий Михайлович Поляков

– Оно всегда было. Но если учесть, как активно обсуждалось мое эссе в соцсетях и на сайте «Литературной газеты», видимо, желание быть русским сегодня обострено. Хотя у некоторых мысль об этом вызывает иронию. Кстати, название мне подсказал Козьма Прутков: у него есть стихотворение «Желание быть испанцем». Оно пародийное: смешно, когда уроженец российских снегов хочет быть испанцем. Вероятно, сегодня кому-то и желание быть русскими кажется нелепым. Кстати, собственная этничность смешной им не кажется. Любой народа существует, пока есть люди, которые хотят быть чукчами, кумыками, евреями, хакасами… И русский народ будет существовать до тех пор, пока не переведутся люди, которые хотят быть русскими. И исчезновение народа начинается с нежелания и боязни принадлежать к тому или иному этносу. Смысл происходящего на Украине именно в том, чтобы отбить желание быть русскими, говорить на родном языке, отказаться от исторической связи с Россией. Увы, пока им это удается.

Русский – это не по крови…

– Мы поняли название книги немного по-другому – с акцентом на слово «быть». То есть «быть» – значит проявлять себя, гордиться своей национальностью, не бояться открыто признавать это. И не бояться быть при этом обвиненным в шовинизме и во всех грехах. Есть ощущение, что в вас говорит какая-то обида, что ли, что русский народ в этом плане как-то зажимается, ограничивается в этих своих проявлениях быть именно русским, а не каким-то другим.

– Да, это так. То, что у нас в России русским быть как-то неловко, и то, что во многих русских городах и весях запустение, это звенья одной цепи. Но говорить об этом не принято, даже опасно. Думаю, мне это тоже даром не пройдет.

– Разжалуют. Сошлют?

– Дальше письменного стола не сошлют.

– Из русских писателей вас не исключат?

– Из российских писателей могут, а из русских едва ли. Но вопрос настолько важен, что о себе думаешь в последнюю очередь. Смотрите, идет сильное изменение этнического состава населения. В Москве это уже бросается в глаза, но и в областных городах, районных центрах тоже заметно. Процесс это естественный, особенно если учесть имперскую природу нашей страны. Остановить его нельзя. К тому же, взаимодействие наций обогащает социум, но до тех пор, когда под удар не попадают цивилизационные основы. А носители нашего архетипа – русские люди.

– Да у нас в каждом столько крови намешано: потри любого русского – найдешь татарина. Или грузина. Или поляка. Или еще кого…

– Нет, это не так: русские одна из самых гомогенных, то есть, чистокровных наций. Не я это говорю, а генетика. Но правы вы в том, что в нашей цивилизации вопрос крови второстепенный. У нас русский тот, кто чувствует себя русским, хочет быть им.

– То есть, кто думает по-русски…

– … Знаете, есть люди, которые по-русски думают, но говорят и пишут о русских гадости. Лучше сказать: они чувствую мир по-русски.

– Выпивает, в конце концов, по-русски.

– О, это уж обязательно! А если серьезно, надо хотеть быть русским и сознательно противостоять тем, кто разрушает наш уклад обычаи, язык, веру… Полиция тут не поможет. Нужно сплочение. Не зря же наши либералы так не любят слово «соборность».

– А литература?

– Настоящая литература всегда рождает общественное движение. Может, из-за этого русские писатели почти исчезли из телевизора?

– Средства массовой информации?

– Русская проблематика должна занимать в СМИ гораздо больше места, чем сейчас, помогать оформлению русским общин. Заметьте, в Москве есть очень влиятельные национальные общины – таджикская, узбекская, азербайджанская, армянская… А русская-то где?

– Но при этом они граждане России.

– Во-первых, не все. Во-вторых, мы говорим не о гражданстве, а об этнической принадлежности. Оттого, что графа «национальность» исчезла из паспорта, чеченец не перестал быть чеченцем еврей – евреем, а русский – русским. У нас есть и китайские, вьетнамские общины. Они тут работают, и слава богу, что работают. Речь-то о другом: если есть разные мироощущения и уклады, они всегда, так или иначе, будут притираться, не всегда мирно. А кто будет отстаивать русский уклад? Районная управа? Нет, русская община.