Честное слово

В последнем варианте – явный намек на попытки официальной пропаганды выдать рабский труд за бурление энтузиазма. Вроде даже появилась в какой-то момент у этой аббревиатуры обновленная официальная расшифровка – заключенный контингент.

Но в общем-то, конечно, и вариант зэк (зек) и даже вариант зэка со временем – почти сразу же – стали связываться просто со словом заключенный (вспомним современное –зак в слове автозак). Однако реально возникнуть сокращение з/к из этого слова едва ли могло. Представим себе, например, что слово сотрудник кто-то сократил бы как с/т или слово рабочий – как р/б. Вряд ли. Особенно с этой косой чертой. Хотя как раз слеш раньше довольно широко использовался в сокращениях не только типа ж/д или л/с, но даже и типа ч/к (человек).

Правда, Александр Исаевич Солженицын в “Архипелаге ГУЛАГ”, а следом за ним и некоторые словари предлагают именно такую версию:

“Два слова о самом термине зэки. До 1934 года официальный термин был “лишённые свободы”. ‹…› Но с 1934 года термин сменили на “заключённые” ‹…›. Сокращённо стали писать: для единственного числа з/к (зэ-ка), для множественного – з/к з/к (зэ-ка зэ-ка).

Заметим, однако, что и в этом случае слово возникло позже Беломора, не ранее 1934 года.

Как указала мне переводчица Клара Страда, по-видимому, первая книга, в которой обсуждается это слово, – это “Путешествие в страну Зе-Ка” Юлия Марголина. Книга была написана задолго до “Архипелага”, в конце сороковых годов, когда Солженицын еще сидел, а сам автор лишь незадолго до этого вернулся из сталинского лагеря, где провел несколько лет, поскольку его угораздило приехать из Палестины в Польшу как раз перед началом Второй мировой войны; но издана книга была в первый раз только в 1952 году в Нью-Йорке, по-русски, и долгое время была мало известна:

“Люди, проживающие в лагере, называются “заключенными”. Техническое и разговорное сокращение: “з/к” – читай – зэ-кб. В лагере, о котором идет речь, находилось в половине августа 40 года 650 “з/к” из города Пинска. Через несколько дней в тот же лагерь прибыла партия в 350 з/к из города Злочева из окрестностей Львова. Общее число з/к дошло до 1000. Все это были польские евреи. Поляков было среди них несколько десятков. Затем на разные должности в лагерь было переведено около 50 русских з/к. Личный состав лагеря: 1050 з/к. Это – лагерь средней величины: бывают меньше – и много больше.

Правда, у Солженицына есть примечание, что кто-то вроде слышал слово зэк еще в 1931 году.

Тем не менее с бывшим зэком Френкелем и его остроумной придумкой, скорее всего, получился легкий анахронизм.

[2006]

Единство времени

Как-то раз я смотрела телепередачу “Преступление в стиле модерн”, в которой историк Лев Лурье рассказывал об одном эпизоде российской истории начала XX века. Речь шла о конфликте полиции и жандармерии по поводу черносотенной организации “Союз русского народа”.

Герою этой истории, почти раскрывшему серию убийств сыщику Филиппову, жандармы велят прекратить расследование. И вот автор передачи говорит: “Возникает классический конфликт драматургии – конфликт между долгом и честью”.

Имеется в виду, что долг государственного служащего, состоящий в подчинении начальству, в данном случае желающему прикрыть дело против антисемитской организации, которую, как оказалось, само и поддерживало, вступает в противоречие с представлением Филиппова о личной чести. Но вот насчет классического конфликта драматургии автор слегка ошибся. На самом деле классический конфликт – не между долгом и честью, а между долгом и чувством.

Классицистическая трагедия строилась именно на таком конфликте. Так, в 1653 году во Франции была поставлена трагедия Пьера Корнеля “Сид”, действие которой происходит в средневековой Испании. В центре трагедии – любовь Родриго и его невесты Химены. Отцы влюбленных ссорятся, и Родриго должен вызвать на дуэль отца Химены. Сыновний долг вступает в противоречие с любовью. Родриго произносит монолог: