Честное слово

Честно говоря, я думаю, что человеку, придумавшему название, просто понравилось, как звучит слово мезальянс, и он не озаботился справиться, что оно значит. И все же странно это как-то… Правда, когда я рассказала эту историю друзьям, они ответили, что это, мол, еще что, а вот им как-то встретился продуктовый ларек под поэтическим названием “Анус”. Оказалось, что секрет прост: ларек принадлежал двум хозяевам, из которых одного звали Андрей, а другого Усман.

А вот еще я тут увидела на улице щит социальной рекламы. Нарисованы ступеньки, силуэт человечка, который по ним спускается. Подпись: “Подземный переход жизни”. Как я поняла, эта социальная реклама призывает пользоваться подземными переходами, что, конечно, очень разумно. А сама конструкция подземный переход жизни построена по аналогии с выражением дорога жизни. Однако эта интерпретация приходит в голову в последнюю очередь. Напрашиваются совсем другие истолкования.

Во-первых, как-то сразу вспоминается, что жизнь прожить – не поле перейти. И если проживание жизни сопоставляется с переходом поля, то получается, что подземный переход жизни – это переход огромного поля по прорытому под ним бесконечному тоннелю. Довольно унылая картина. Может, пересекать поле жизни под землей и безопасно, но тогда не увидишь ни облаков на небе, ни цветущих васильков.

Во-вторых, приходит в голову, что подземный переход, или труба, для современного города – это средоточие определенной субкультуры. Панки, бездомные, уличные музыканты – да мало ли кто еще спасается в подземных переходах от дождя и холода. Он кончит жизнь в подземном переходе – так говорят об опустившемся человеке. Да и вообще подземный переход – чем не метафора самой жизни? Конечно, при несколько специфическом и довольно мрачном взгляде на эту самую жизнь. Кстати, в интернете мне встретилось сочетание “подземный переход жизни” именно в этом смысле: наши души отлетают, как кафель в подземном переходе жизни.

В общем, по-моему, формулировка на этом щите не очень удачна. Несложный призыв к соблюдению правил дорожного движения выражен такой фразой, что, задумавшись о том, что бы она могла значить, как раз эти правила и нарушишь.

[2005]

БлагоWест

В моем любимом городе Иркутске есть большой торговый центр, который называется “БлагоWест”, причем “w” написано латиницей, так что коммерсанты как бы несут благую весть, одновременно кивая на Запад. Идея, как раньше любили говорить, богатая: о комбинации смыслов, которая получается в результате, вполне можно порассуждать, и не без удовольствия.

По этому поводу не могу не вспомнить, как однажды я увидела в газете рекламу абортария. Крупными буквами черным по белому было написано: “АБОРТЫ” – и над этим чуть более мелко и белым по черному название фирмы. Да-да, правильно догадались, фирма несколько макабрически называлась “Благвест”.

Все-таки ужасно интересно, что было у людей в голове. Хотя, к чему лукавить, на самом деле понятно. Небось сначала хотели оказывать разнообразную гинекологическую помощь, такое и название поэтому зарегистрировали, но вскоре как-то сосредоточились в основном на одном направлении. А название осталось. Вот и получилось, что они несут благую весть, что нежелательную беременность можно легко прервать.

В Иркутске же есть удивительные аптеки – впрочем, как я потом узнала, такие аптеки есть и в некоторых других городах. Эта аптечная сеть называется “Медея”. Логика человека, который это придумал, в общем, даже понятна.

Медея – красивое женское имя, и притом оно начинается с мед – как бы что-то, связанное с медициной. Однако стоит вспомнить, кого именно так звали.

Медея – волшебница, героиня древнегреческого мифа, которая помогла Язону добыть золотое руно и бежала с ним в Грецию. Язон, уже имея от нее двух детей, изменил ей, намереваясь жениться на Креузе, дочери коринфского царя, Медея жестоко отомстила мужу: она послала невесте Язона пропитанный ядами дорогой наряд, от которого та погибла в страшных мучениях. Затем Медея убила двух своих детей – только для того, чтобы отомстить мужу, поскольку это и его дети тоже. Неистовой мстительнице Медее посвящены трагедии Еврипида и Сенеки, а позже – Корнеля. Пожалуй, Медея – самый устрашающий женский образ в мировой литературе. Но, кроме того, Медея – это и одна из самых известных отравительниц в мировой культуре. Она не только отравила соперницу, но еще и задолго до этого был такой эпизод: решив отравить героя Тесея, Медея на пиру послала ему кубок, отравленный ядом.

Так что я вообще всегда удивляюсь, когда женщин зовут Медеями – вот наградили родители имечком! Но особенно сильное впечатление это имя производит в названии аптеки: аптека “Медея” – если захочешь там купить лекарство для детей, ведь рука дрогнет! И вообще сразу начинаешь думать: может быть, там торгуют зельем, с помощью которого можно извести разлучницу, а заодно и неверного мужа?