Честность - одинокое слово (СИ)

Собрание прошло отменно, если можно применить такое слово. Наше появление произвело фурор. Зал замер, кто-то улыбался, кого-то перекашивала злоба, пока мы медленно и церемонно шли к трибуне. Мне было все равно, кто что там думает про нас, и я хотел лишь одного, - чтобы этот фарс скорее завершился.

Я четко отыграл положенную роль, сказав заранее составленную речь, и подписал бумаги, передающие мои права наследника супругу. Все это делал, как в тумане, и если бы меня спросили, понимал ли я то, что говорю, я затруднился бы с ответом, хотя смысл сказанного мною был довольно прост. Я словно говорил на иностранном языке, который заучил для важного приема, и был безмерно рад, когда меня оставили в покое.

Акционеры колебались, их чувства ясно отражались на шокированных лицах, - похоже, что эффект неожиданности сработал, и многие из них не знали о плане Метмана до самого последнего момента. Тайное голосование прошло в полнейшей тишине, так был силен накал страстей, я тоже чувствовал себя как на иголках, ведь если проиграем, то эта свадебная сделка будет бесполезной и смешной.

"Мы" победили, с небольшим разрывом в три процента, и мой супруг опять меня поцеловал - при всех, но я уже не позволял себе иллюзий, а просто делал вид, что счастлив. Меня учили с детских лет игре "на публику", и это я умел, кстати, совсем неплохо. Нас поздравляли и желали, как водится, кучу детей и долгих лет семейного благополучия, спрашивали, куда поедем на медовый месяц и прочие глупости, но я молчал и только лучезарно улыбался, предоставив выкручиваться из этого безумия Метману. Пусть врет, что в голову придет, это уже его игра, а не моя.

Было уже довольно поздно, когда два дюжих альфы с эмблемой "Metman-Stoel" посадили меня в дорогую машину и повезли "домой". Супруг остался, я не спрашивал, зачем. Он вряд ли бы ответил, да я и не считал себя вправе интересоваться его делами. Cкорей всего, пойдет куда-то праздновать победу, он получил то, что хотел, так что имеет повод расслабиться.

Я не хотел об этом думать. Длинный сумасшедший день закончился, и я мечтал снять с себя роскошный прикид, а вместе с ним и маску счастья, смыть макияж и лак с волос под душем и плюхнуться куда угодно, лишь бы на горизонтальную поверхность. Мы ехали по городу, который был совсем такой же, как всегда, и мне не верилось, что все это безумие со мной случилось.

- Папа, прости, всего два месяца прошло, а я уже все потерял, - и дело твоей жизни, и наш любимый дом, - беззвучно шептал я, глядя на проплывающие за окном знакомые улицы. - Я даже не узнал, что же с тобой случилось, не настояв на продолжении расследования. Не верю, что ты спрыгнул сам, но для чего-то ты поехал поздно вечером на стройку?

Я помнил Метмановский особняк, мы были здесь два раза с папой на приемах. Он был гораздо больше нашего и планировка в корне отличалась. Внизу гостиная на оба этажа, в левом крыле банкетный зал, вверх лестница и по периметру широкая галерея, огражденная балюстрадой. Дальше гостиной я ни разу не бывал, и всякий раз дом поражал меня великолепием и роскошью, он весь дышал достатком и изящным вкусом. Отец одергивал меня, чтобы я не глазел так откровенно, но вот сейчас я был один, так что ничто мне не мешало любоваться.

В гостиной было непривычно пусто, я видел ее только дважды, когда здесь было негде яблоку упасть, и потому сейчас стоял, не в силах шевельнуться, таким необычайно сильным оказалось чувство, что мне нельзя сюда входить. Здесь все чужое, роскошное и яркое, однако не мое, и никогда моим не станет. Погладил дорогую драпировку стен, провел рукой по креслу... Зачем Метману такой огромный дом, он ведь один живет? Хотя, сегодня он один, а завтра женится и заведет детей, наполнив эти стены счастьем детских голосов...

Поймал себя на этой мысли и невольно усмехнулся, - я даже в будущем не представлял себя его супругом, думая о Метмане, как о постороннем. Да собственно таким он для меня и был, поэтому и дом казался мне совсем чужим, который не желал меня принять, не только в качестве хозяина, но даже гостя.

- Это особый парень, размести его удобно, Никс. Кстати, за ним не надо наблюдать, - услышал я негромкий голос одного из альф-секьюрити, что привезли меня сюда. - Хозяин сам вам все расскажет про него, а я поехал.

Я выждал паузу и повернулся. Идеальный дворецкий, и по внешности, и по манерам. Учтиво поклонился, показал рукой вперед. Мне было почему-то стыдно представляться новобрачным, и я поспешно сунул руку, на которой было обручальное кольцо, в карман.

Он ничего не спрашивал, повел меня по лестнице наверх. Вдоль балюстрады спереди и слева были окна, а в правой стороне три двери.

- Это домашний кабинет хозяина, библиотека и приемная, - пояснил дворецкий, хотя я и не задавал ему вопросов, - личные комнаты и гостевые спальни дальше, прошу вас следовать за мной.