Честность - одинокое слово (СИ)

Бранд мог бы жить роскошной жизнью, закончить университет, жениться, если бы вельможный дед не лишил его этой возможности, отняв даже имя, принадлежавшее ему по праву рождения. Когда я подумал о том, что пришлось пережить Бранду Каратону сначала в сиротском приюте, потом и в тюрьме, волна негодования к герцогам Эмберским поднялась в моей душе с новой силой, и я почувствовал, что не питаю никакой ненависти к сидящему напротив парню, хочу верить в его невиновность и по возможности смягчить предстоящее ему наказание.

- Мне нечего сказать вам, Юби, в свое оправдание. Я согласился участвовать в покушении на вас, и этого не изменить, - не глядя на меня, тихо сказал он. - Я очень рад, что вы остались живы...

- Давай "на ты", я ведь моложе, - стараясь подбодрить его, ответил я. - Вы не могли бы нас оставить ненадолго, господа?

Следователь и адвокат переглянулись, вроде бы с намерением отказать мне в просьбе, но потом все-таки вышли, правда, оставив дверь открытой, и Бранд несколько расслабился, впервые виновато взглянув мне в лицо.

- Я не хотел причинять вам вред, - не совсем внятно пробормотал он, - я трус и сам себе противен. Но был зависим от него и не хотел опять попасть в тюрьму, поэтому терпел и подчинялся. Теперь я даже рад, что господин Метман все рассказал полиции про меня, я отсижу свой срок, зато освобожусь от Бертона и постараюсь жить достойно...

- Давай-ка по порядку, Бранд, - перебил я его несвязные оправдания. - Как ты попал в зависимость к моему отчиму и что он знал такого про тебя, что ты боялся?

- А ты красивый вырос, братик, не зря все здешние альфы на тебе помешаны, как принца охраняют! И этот полицейский, что меня арестовал, да и твой бывший тоже... Не понимаю, почему вы с ним расстались?

- Не уходи от темы! Отвечай!

- Ладно, я расскажу, - он тяжело вздохнул и снова опустил глаза, - но это будет тяжело услышать. Однако на суде ты все равно узнаешь обо всем, так лучше уж сейчас и от меня. Тебе ведь неизвестно, как погиб отец? Поверь мне, было б лучше, если бы и не узнал. Я так давно живу с этим кошмаром, что вся душа, наверное, в рубцах... А ты омега, сможешь ли все выдержать?

- Я не тепличное растение, рассказывай! – потребовал я. – Ты знаешь, кто убил отца? Только не говори, что это были вы с моим отчимом?! Но как ты мог? Реден заставил тебя? Но почему, зачем ему понадобилось это делать? Он жил за счет нашей семьи и был вне подозрений, полиция даже не приняла его в расчет, он не был в списках подозреваемых... Чего молчишь? Неужели это ты убил папу?

- Нет, я не убивал его, поверь, - сник он. – Как бы я мог убить того, кто так заботился и переживал за меня? Единственного, кто хотел помочь мне выйти в люди? Я расскажу, все с самого начала.

***

Все, что запомнил с раннего детства Бранд Каратон, был сиротский приют. Одинаково подстриженные и одетые мальчишки-альфы, одинаковые комнаты с казенной мебелью, одинаковые тарелки в столовой с одинаковой невкусной пищей, - эта монотонная жизнь без обычных детских радостей была его единственным уделом, и иного он не знал.

Редкие праздники в приюте тоже случались, особенно когда приезжал кто-нибудь из благодетелей, - тех богачей, которые жертвовали приюту деньги. Бранд ненавидел этих толстосумов лютой ненавистью, ему казалось, что таким образом они откупаются перед богом за совершенные в жизни грехи, ибо мальчик был абсолютно убежден, что ни один состоятельный человек не нажил свои богатства честным путем.

И как же сильно он был потрясен, когда однажды узнал, что сам является сыном такого человека. Тот день он запомнил во всех подробностях, и своего гостя тоже. Его неожиданно позвали в кабинет директора приюта, вот там-то он и увидал его, - морщинистого пожилого омегу, который нежно прижал его к груди и заплакал, сказав, что его папа из очень влиятельной семьи, но несвободен и несчастлив, а потому не может взять его к себе.