Честный враг – наполовину друг

Неудача на первом этапе работы не остановила Ангела, он продолжал сбор информации и сразу же нашел кое-что, возможно, интересное для Интерпола и для меня. Катрин трижды разговаривала по телефону и дважды общалась по электронной почте с одним человеком, и тема их разговоров показалось Ангелу любопытной. Несколько раз возникал вопрос о какой-то слежке, что велась за Катрин и за членами семьи людьми восточной внешности. И можно было понять, что впервые такая слежка была замечена еще в то время, когда Исрапил Хамзатович только готовился к защите диссертации, то есть до того, как он стал эмиром банды. Следовательно, это не могли быть спецслужбы России, пытающиеся найти Азнаурова. В ответ на это после проверки собеседник сообщил Катрин, что сумел выяснить данные на одного из ее преследователей. Им оказался эмигрант из России, имеющий вид на жительство в Великобритании. И обещал дать более подробный отчет в ближайшее время.

Пока Ангел не мог сказать точно, что за человек давал Катрин данные, но проверкой этого человека уже занимаются люди в Лондоне.

Другой интересный факт, требующий, как показалось Ангелу, повышенного внимания, касался проверки всех финансовых дел Катрин Азнауровой, проведенной некоей аудиторской фирмой без согласия на то самой Азнауровой. Кто-то посылал запросы о ее банковских счетах и каким-то образом получал исчерпывающие ответы на эти запросы, хотя такие действия противоречат английским законам. И допускаются только следственными действиями по решению суда или же по заказу самой Азнауровой. Катрин была этими действиями озабочена и желала нанять сотрудников детективного агентства, чтобы те нашли любопытных. Два агентства поочередно брались за выполнение заказа, но через короткий промежуток времени возвращали аванс и от заказа отказывались. Катрин не понимала, в чем дело, и чувствовала, что ей угрожает опасность.

Эти данные Ангел сумел набрать за несколько часов. Что же он сможет сделать за чуть более полутора суток, которые, как он говорил, у него свободные! Мне осталось только ждать, когда мне положат в руки решение этого странного ребуса.

* * *

Однако просто так ждать, ничего не предпринимая, я тоже не умел.

Получив за день довольно много информации, поломав голову над решением задач, решить которые невозможно, и убедившись в слабости доводов, которые я могу привести самому себе, я почувствовал усталость и потому завалился спать. Не знаю, что я видел во сне, не помню просто. Но проснулся я с ясным ощущением того, что мне следует сделать. И сразу поднялся. Кажется, я нашел способ выйти на Людоеда.

– Ты что? – спросила Люба, повернулась на другой бок и, не дожидаясь ответа, снова уснула.

Она часто что-то спрашивает во сне и ответа не ждет. Потом говорю ей, она не верит. Уверена, что все помнит, если не спит. А если спрашивает, значит, не спит. К сожалению, все мы считаем, что все помним, что делаем, а многое делаем, словно во сне, и не зная, следует ли это делать. Но я в этот раз отчего-то знал точно, что мне обязательно нужно выйти на Людоеда.

Включив компьютер, я вышел в Интернет, и из письма, присланного Димой Батухановым, выбрал электронный адрес Зураба, сына Азнаурова. Я не стал писать Катрин, поскольку женщины, как уверял сам Людоед, должны заниматься кухонными делами. Но с сыном Людоед обязательно поддерживает контакт. Обязательно. Мне так казалось, хотя я не знал сам, откуда подобная уверенность ко мне пришла. Написал я просто. Попросил Зураба передать отцу, что в Чечне готовится провокация, целью которой является заманить Исрапила Хамзатовича в ловушку. Сама операция готовится в условиях повышенной секретности, поэтому никаких конкретных данных я привести не могу, мне их просто не удалось добыть. Но организаторы провокации уверены, что Исрапил Азнауров обязательно попадет в западню.

И я сразу, пока не передумал, отправил письмо, надеясь, что мальчик перешлет отцу и мой электронный адрес, и сам Людоед пожелает узнать, кто посылает ему предупреждение. И, таким образом, мы установим с ним контакт.

Сделав дело, я спокойно лег спать, но теперь, перевозбужденный, долго не мог уснуть.

* * *

Утром я включил компьютер и проверил почту. Мне было только одно письмо. От Ангела.

Алексей Викторович писал, что с трудом смог уяснить мою позицию по отношению к Людоеду. Вернее, он уяснил, что я не обладаю конкретной позицией и сам не понимаю, чего хочу. Это тем не менее не помешало ему продолжить работу, и он разослал по нескольким инстанциям в своей службе запросы, которые могут помочь разобраться с ситуацией.