ЧЁТ И НЕЧЕТ (полный текст)

- Все-то вы, Муромцев, понимаете, все-то вы можете разложить по порядку, - нехотя сказал Рябов. - И товарищи вас за это, кажется, уважают. Но я бы на вашем месте попридержал свою рассудительность.

- Почему? - Муромцев покраснел самолюбиво.

- Логически, как это вы умеете, не объясню. Посмотрите у Пушкина в заметках. Пушкин считал, что тонкость не доказывает еще ума. Что глупцы и даже сумасшедшие бывают удивительно тонки. И даже больше: тонкость редко соединяется с гением, обыкновенно простодушным, и с великим характером, всегда откровенным. - Рябов почти услышал, как слаженно заработал новехонький механизм молодого быстрого ума, и почти увидел как в сосредоточенных зрачках замигали контрольные лампочки. - Я это говорю не в обиду вам…

- Понимаю! И хотел бы почаще слышать такие замечания. Мне это необходимо. Я ради этого в армию пошел. Скажите, считаете ли вы меня самодовольным человеком?

- Нет, - ответил Рябов. - Самодовольным - нет. Вы скорее человек прагматичный, здраво оцениваете свои возможности. Но по части логических построений частенько перехватываете, переигрываете. Сказали бы иногда словечко в простоте.

- В простоте так в простоте! - охотно согласился Муромцев. - Дело в том, что уже не Кочарян артачится, а она. Левка ей записку посылал. Мальчишка тут есть для таких поручений - Сашкой зовут. Услужливый, но не задаром. Он с Левкиным посланием обратно притопал - не приняла. Обиделась, что ли… Кому-то из ребят все же придется вмешаться, я так думаю… - Он встал. - Можно идти?

- Еще один вопрос. Синяк Кочаряну под глазом кто поставил?

- Никаких стычек с представителями местного населения не было, - успокоил Муромцев начальство. - Синяк получен на территории части.

После дипломатических переговоров с лейтенантом Муромцев решил: позиция его, в общем, была правильной. Синяком дело не кончится, ребята непременно припрут Левку к стенке: женись - и точка, не позорь Советскую Армию. Требование несколько примитивное, но в чем-то совпадающее с убеждениями Муромцева: допуская в иных прочих случаях какие-то отклонения от истины и нравственных правил, человек в отношениях с женщиной всегда обязан оставаться порядочным - это инстинкт самосохранения личности, а не только голос совести.

Надо все это Левке попроще растолковать, вколотить в бычью башку неотвязную мысль: родная мать - хотя она сейчас и шлет ему свои восточные проклятья - сама же первая не простит сыну, если он смалодушничает, уронит мужскую честь. Такой довод на Левку подействует сильнее кулаков. И начальство будет довольно, если история с Левкой и его девчонкой не перерастет в ЧП, подрывающее дружбу воинской части с местным населением.

Возвращаясь от лейтенанта, Муромцев думал: что можно извлечь для себя полезного на будущее из такого забавного эпизода солдатской службы? Можно извлечь важное правило: если все время показывать людям ум и проницательность - становишься неинтересным. Необходимы время от времени неожиданные вспышки. Но надо взорваться и тут же самому себя остановить. Показать, что и вспышки твои управляемы.

Окрик Коротуна вернул его из будущей интеллектуальной жизни на каменистую землю военного городка.

- Почему не приветствуете? Уставчик подучить, подучить! - отечески рекомендует краснолицый майор, весь внутри кипя от Володиной манеры глядеть на высшего по званию со всей длины молодого роста - свысока. «По какому такому праву свысока? Да что у него есть, у щенка? Только рост длинный. Современная молодежь! Образованные, с десятилеткой! Амбиции хоть отбавляй, а простых вещей усвоить не могут. Прежние, с четырьмя классами, за месяц овладевали. С этими год бейся - службу не понимают».

Эту сцену наблюдал из окна полковник Степанов, и ему она чрезвычайно не понравилась.

- Ваше мнение о Муромцеве? - спросил он лейтенанта Рябова, явившегося, чтобы - кратко и сухо - выложить начальству «сплетню», как он сам выразился, про солдата Кочаряна.

- Умен, быстр, деловит… - перечисляет Рябов.

- Вы не назвали очень важные качества: честность, отвага.

- Трусости он себе не позволит никогда.

- Какие-то новые обороты речи. Что значит - он себе не позволит?

- Честолюбие. - Рябов смотрит в окно. На плацу Коротун продолжает воспитывать Муромцева. У будущего дипломата на лице ретивая готовность: немедленно пойду, сяду зубрить устав. - Несмотря на все вопли о грехах цивилизации, я верю, что образование делает человека лучше, то есть образует и его нравственный мир…

- Допустим. А как вы считаете, этот, по вашему наблюдению, деловитый честолюбец вас, своего командира, уважает?

- Трудный вопрос. - Рябов замялся. - Современному солдату мало почтения внушает должность и чин. Ему еще надо доказать, что ты знаешь и умеешь больше, чем он. Что ты в военном деле настоящий специалист. Муромцев признает мой авторитет военного специалиста. Признает необходимость беспрекословного выполнения приказа. К военной службе относится сознательно, ищет в ней пользы для своего развития.

- Допустим. А случись настоящие боевые действия? Как может повернуться такой человек?