Четкие линии (СИ)

Да, понимаю. Это подходило для работы один раз, максимум два, но если издательство заинтересовано в художнике, важно иметь нормальную связь. Мой редактор в Японии так вообще потребовала не только телефонный номер и адрес, но и электронную почту, страницу в социальных сетях и имена ближайших соседей, чтобы иметь возможность в любой момент ворваться ко мне домой. К счастью - моему или ее, неизвестно - ей данные сведения так ни разу и не пригодились. Работу я всегда сдавал в срок, чтобы не идти сдаваться самому.

- Мистер Гриффин, к сожалению, я не могу назвать вам свой адрес, так как в нынешнее нестабильное время это может быть опасно не только для меня, но и для близких ко мне людей, - пусть делает скидку на возможное плохое знание языка. Я говорил не о близких мне, а о близких ко мне. То есть та же домоправительница, ее соседка с пушистым котом. - Поэтому предлагаю передавать письма через банк Гринготтс, и не стоит волноваться о денежных издержках, их я возьму на себя.

Надеюсь, мне хватит средств, надо наведаться к гоблинам, узнать расценки. Вот уж кто сохранит мою тайну.

- Думаю, это будет приемлемым вариантом, - кивнул мужчина. - Не хотите вина?

Деловой обед плавно перетек в не слишком формальный ланч, после которого Гриффин передал мне оплату за книги и покинул.

А я направился в Гринготтс.

- Банк оказывает подобные услуги, - кивнул поверенный. - Ваша тайна, как клиента, будет защищена. Пятьдесят галеонов в год - и ваше письмо будет у вас в руках уже на следующий день. Полностью пройдя проверки, ваша анонимность сохраняется.

Пятьдесят галеонов - деньги немаленькие, а отправить могли всего пару писем, понимаю маленьких жмотов. Однако и за частую переписку они вынуждены были брать ту же сумму без наценки, и услуги шли те же, что не могло не радовать.

Кошелек полегчал на сумму за год, зато контракт подписан. Теперь, если кто-то передаст письмо на имя Эванса Грея, оно тут же отправится ко мне, очищенное от всяких следилок.

Сообщил об этом в издательство, в ответ пришло письмо от Саймона Нортона. Бывший “начальник” искренне извинялся за то, что не предупредил о смене посредника, но протеже владельца издательства очень уж просил устроить встречу-сюрприз. Чем-то ему приглянулся художник. Нортон надеялся на сохранение дружеских отношений и на то, что это никак не повлияет на мое решение о сотрудничестве.

Не повлияет. Тем более, из его письма я вынес две немаловажные вещи: Гриффин является протеже нового владельца. И я ему приглянулся, как художник, ибо раньше мы с ним не встречались.

А через два дня пришло письмо, в котором Эрик Гриффин приглашал меня провести вечер в Английской Национальной опере и насладиться великолепным исполнением “Аиды”.

Он ссылался на то, что будущим коллегам нужно узнать друг друга лучше, да и мне хотелось бы понять, что это за личность такая - Эрик Гриффин. Что он скрывает? И чего он хочет от никому не известного художника?

Лучше бы на балет пригласил, там хотя бы поспать можно было бы.

- Кхе-кхе.

О, да, Розовая Бестия, так тебя и назову!

Встретились с товарищами в поезде, разговорились, и тут - о, чудо! - оказалось, что в некоторых купе уже появились летние томики манги. Ребята тут же засели за нее, принялись живо обсуждать. По глазам Бобренка видел, что идеей проверить источники бессмертия Темного лорда она загорелась не на шутку. И ночевать нам теперь в библиотеке. Интересно, мадам Пинс поставит там еще и раскладушки в комплект к креслам?

Но так прервать директора и начать собственную речь - это надо уметь, талант, определенно талант. И никакого страха. В своей позиции женщина уверена на все сто, равно как и в стоящих за ее спиной людях.

Долорес Джейн Амбридж. Розовый ей идет… местами. Новый преподаватель Защиты, Люпин в этом году взял академический отпуск. Понимаю, если Министерство настояло на присутствии своего человека, чтобы - как она там выразилась? - держать руку на пульсе, да еще и утвердило розовую кандидатуру, ничего удивительного, что директор поспешил спрятать профессора куда подальше, пока эта Бестия до него не добралась. Ну, не любит женщина магических существ, что с этим поделать.

По лицам профессоров вижу, как им хочется, чтобы проклятие должности профессора Защиты снова вступило в действие. Видимо, на оборотней оно не действует, потому что Люпин оставался с нами не один год, но в конце концов, и его сломило. Чего только не услышишь на приветственном пиру среди собственного факультета.

Если убрать лишнее, словесный мусор, вся речь сводилась к одному: “Я пристально слежу за вами!”. Министерство решило попытаться взять Хогвартс под свой контроль. Они хоть сами понимают, на что идут? Взять под контроль место, где в закрытых стенах варятся в собственном соку сотни недоучек с неплохим потенциалом и адской фантазией. Да они сами помогут проклятию, если их разозлить.

По столам уже передали, что секретный заговор прошлого года снова вступает в действие. Амбридж ни в коем случае не должна узнать о манге. А обсудить можно и между собой.