Четверо в каменном веке. Том 2

— Ну, почему же? Вот эта гирлянда, например. Эти кристаллики будут прекрасно блестеть. Или вот эти колокольчики. Да, они блёклые, но пусть висят. А без электричества даже удобно. Не будем запинаться за удлинитель.

В итоге, вытащили почти всё. Михаил оставил только самую старую гирлянду, которая не имела никаких красивых колпачков, только разноцветные трёхвольтовые лампочки. Осталась также «светомузыка» — собранная ещё отцом коробка стартёров для ламп дневного света. Вот прямо в фабричной коробке и собрал. Соединяя то параллельно, то последовательно, он добился хаотичного мигания. Светомузыка имела четыре розетки-выхода, на которые цеплялись развешанные под потолком гирлянды. Удивительным образом их хаотичное мигание накладывалось на любую музыку. Разве что совсем экзотическая не подойдёт. В одну из четырёх схем они с отцом потом впаяли динамик от игрушки. Получилось ещё круче, когда мигание стало совпадать с самыми громкими звуками.

Жаль, но вешать эту схему бесполезно без электричества. А сами по себе гирлянды красотой не блистали — просто набор патронов с разноцветными шариками лампочек.

* * *

Сегодня развесили гирлянды со звездой и часть игрушек. Остальное решили оставить на завтра, как и дождик. Не в том дело, что сегодня не смогли. Просто работать при свечах желания не было. Да и жалко их тратить. Девушки накрыли то ли поздний обед — настоящий пропустили, то ли ранний ужин.

С утра Михаил постарался взять в руки свои похоть и вожделение. Не в том смысле, что занялся самоудовлетворением, а в том, что постарался выключить половое влечение в организме. На какое-то время это удалось. Он даже сам поверил в победу разума над материей. Но обронённая женой фраза, что «можно, если осторожно», осела где-то в подсознании и точила, точила, точила. Задавленное эго к вечеру начало прорываться таким бурным желанием, что мужчина испугался. Испугался навредить.

Вот и теперь он с тоской глядел на изнывающих от желания девушек. Они-то не заморачивались по поводу и без повода. А вот он реально испугался, что может навредить, и теперь не знал, как отпустить закрученные днём гайки.

А эти намекают. Да каво! Прямым текстом шпарят: возьми меня! Ночнушки красивые надели, шёлковые, приятные на ощупь. Типа, вечерние платья. Ира в чёрном, Ольга в бирюзовом.

Первой переглядываться и перемигиваться надоело старшей:

— Вот что, ребята. Хватит тянуть кота за подробности. Такая ситуация уже не первый раз. А потому: как будем решать очерёдность?

— В последний раз были кубики. Чем не метод?

— Кубики, значит кубики. Миша, принесёшь?

Михаил пожал плечами и ушёл в прируб, где теперь стоял сервант.

— Я не нашёл! — Донёсся его крик через пару минут.

— Да как так? В верхнем ящике были.

— Верхнем? В прошлый раз были в нижнем.

— Какая разница!

Михаил мог бы долго рассказывать, какая для него разница, но решил промолчать. Тем более, что кости он нашёл.

Разыграли быстро. Ире выпало 5 и 1, Ольге — 1 и 3. Послав воздушный поцелуй проигравшей, Ирина ушла на кухню. Шум посуды и плеск воды звучали недолго. Через пару минут смущённая девушка заглянула в комнату:

— Оленька, ты поможешь? Мне самой неудобно.

Ещё через пару минут подмываться отправили мужскую часть коллектива.

— Надеюсь, тебе-то помощь не нужна? — Хмыкнула Ольга.

— Не-не, я сам.

Если ещё недавно Михаил горел желанием так, что боялся навредить, то теперь испугался не справиться.

В итоге, после гигиенических процедур он заходил в спальню как хренов рефлексирующий девственник. Неожиданный мандраж охватил, мешая настроиться и поднять естество. Это он-то, взрослый мужик, уже двадцать лет как познавший женщину. И не одну. Теперь вот не одну. Да, он не ходок. Не для него это. Михаила вполне устраивала его единственная.

«Была единственная. А теперь вроде как двойственная? Двоичная? Двоякая? Двойная? Блин, что за чушь в голову лезет!» — Михаил помотал головой.

Ирина ждала его, укутавшись в одеяло по самое горло. Неровный отблеск свечи создавал непонятное выражение на её лице. Михаил залез под одеяло и прилёг рядышком.

— Давай сегодня медленно.

— Я тоже не хочу спешить, — улыбнулась она.

— Эй! Я всё слышу! — Донеслось из коридора. — Будете тормозить — сама потороплю.

Ира хихикнула.

— Ну, вот. Придётся торопиться. Тебе помочь?

— Пожалуй, попробую сам.

Он попросил повернуться на бок спиной к нему. Голова девушки удобно легла на его бицепс, а попка прижалась к промежности.

«В этом плане маленькие девушки такие удобные. Можно сказать — карманные». — Мелькнуло у него в голове.

Уютность позы сработала именно так, как он хотел. Перенапряжение в паху, не дававшее концу полноценно подняться, отпустило. Исчезла скованность, и Михаил скользнул в истекающую соками дырочку.

— Только грудь сильно не дави, — попросила Ира в перерывах между стонами.

— Болит?

Михаил переложил руку на бедро, продолжая двигаться всё также медленно и равномерно.

— Да… Перестраивается, наверно… И ты помнишь? Внутрь не кончать.

Это она вовремя сказала. Михаил почувствовал, что окончание близко.

— А куда?

— Не будем пачкать постель… И лежим так хорошо. Неохота вертеться…