Четвертая сестра

Таня: Я стесняюсь.

Таня берет с пола бутылку виски и пьет из горла, как воду.

Костя: Ты?

Таня: Я пошутила. Но все равно выруби свет.

Костя выключает свет. Музыка техно звучит громче. Они начинают заниматься любовью. Долгая пауза. Внезапно музыка выключается, и мы снова слышим голоса в темноте.

Голос диктора: Сегодня в полночь на канале НТВ — Мир кино: «Красотка» с Джулией Робертс и Ричардом Гиром.

Таня издает крик восторга.

Костя(гордо): Тебе хорошо со мной, правда?

Костя включает свет.

Таня: Мы перешли к домашней фазе. Мои подруги умрут. От этого прикольного хлама. От бабок. Умереть — не жить.

Костя(перебивая ее): Окей. Эх, жизнь моя — жестянка. Все люди — бляди, весь мир — бардак…

Таня: Ты что — в самом деле поверил, будто я шлюха? Круто!

Костя: Заткнись. Меня не колышет, шлюха ты или честная давалка. Слушай сюда. Я скажу тебе кое-что важное.

Таня: Послушай…

Костя: Нет, это ты послушай. Я хочу сказать тебе, во-первых. что ты не ценишь меня, а во-вторых, что ты задела меня до глубины души. Потому что я не такой, как те раздолбаи, которые только и мечтают купить «Роллс-Ройс» и разъезжать на нем прямо в пижаме. У меня другие амбиции.

Таня: Какие?

Костя: Лесбийские. Ты наверно слышала о том, что есть женщины, которые предпочитают трахаться с другими женщинами. Они называются лесбиянки. А с другой стороны, есть мужики, которые предпочитают трахать других мужиков. Они называются гомики.

Таня: А мне до них какое дело?

Костя: Слушай. Мир не стоит на месте. Но остается непродвинутое быдло, которое не читает книжек, а только смотрит телесериалы. И для этого быдла лесбиянки и гомики остаются чем-то незаконным. Поэтому, живя среди быдла, лесбиянки и гомики вынуждены маскироваться. Они вступают в законный брак — для прессы, для вида, для публики, для всякого дерьма, для того, чтобы их приглашали на светские тусовки. Но трах в таком браке исключен.

Таня: Без траха?

Костя: Ну!

Таня: В Москве?

Костя: При чем тут Москва? В Голливуде. Далась тебе эта гребаная Москва. Я тебе про звезд рассказываю.

Таня: А дальше что?

Костя: Как что? Я жениться собираюсь.

Таня: Без траха?

Костя: Что ты зациклилась на этом гребаном трахе? Ты придурочная или как? Я тебе толкую о своем будущем. Я тебе говорю — нас с тобой по Си-Эн-Эн покажут. Трахаться… Свет клином сошелся на трахе, что ли?

Таня: Обманываешь? Ну, Костя, скажи…

Костя: Что?

Таня: Я этого не переживу… Боже мой… Если бы сестры услышали…

Она встает и начинает одеваться. Костя внимательно смотрит на нее.

Таня(сердито): Ну чего? Чего смотришь?

Костя(переведя взгляд на простыню): Почему ты не сказала, что у тебя месячные?

Таня(агрессивно): Потому что у меня нет месячных.

Костя(не сводя глаз с простыни): Так что это?

Таня одевается.

Костя(смотрит на нее в смятении): Нет!

Таня(агрессивно): Ну и что! Это запрещено?

Костя(одеваясь): Девственница. Ну и сука… Нет, не ты. (Пытается обнять ее). Извини за все это блядство…

Таня(отталкивая его): Руки вымой! Если я согласилась на домашнюю стадию с тобой, это еще не значит, что мы стали близкими друзьями. Боже мой! А я была влюблена в тебя по уши… Лесбиянки… без траха.

Костя: Слышь, я возьму тебя с собой, когда поеду на те острова.

Таня(внезапно реалистично): Не гони пургу. Если хочешь куда-то отвести меня, отвези домой. Увидишь свою мамочку, она будет счастлива. (Смотрит на стены.) Крутятся…

В этот момент венок падает к ее ногам. Костя застывает в ужасе.

Костя(испуганно): Господи!

Таня: Что?

Костя: Венок.

Таня: Хорошенький. (Надевает на голову.)

Костя: Они убьют меня.

Таня(глядя на стены): Все быстрее и быстрее.

Костя: Если я не заплачу, я труп. В 24 часа. Это сигнал. Они убьют меня.

Таня: Лесбиянки оплачут твою смерть. (К стенам.) Стоять! Стоять, кому говорят!

Костя: Привет, Миша!

Миша и Иван Павлович, на этот раз без шляпы, входят через шкаф.

Миша(подойдя к Косте делает характерные жесты туда-сюда, намекающие на секс): Ну как оно?

Костя(показывая венок): Это что такое? Это!