Четвёртая власть Третьего Рейха. Нацистская пропаганда и её наследники

Следующей проблемой искусства нацистской наглядной агитации стал поиск художественных образов борцов за национал-социализм. В коммерции попытки использовать подражание в целях психологического воздействия предпринимались всегда – действенность любой рекламы выше, если потребители хотят стать похожими на изображенных в ней персонажей. Отсюда «типичные» образы на рекламных стендах, а сегодня – красивые и привлекательные герои видеороликов. Рисунки давали образ германского героя нового типа: жесткого, напряженного до предела бойца со знаменем, винтовкой или мечом, в полевой форме SA или SS, а то и вовсе обнаженного; внушающего представление о силе, стойкости и агрессивности. От плакатов исходило впечатление мужественности и угрозы врагам: «Еврей, напрасно ты пытаешься спрятать под маской свой отвратительный облик! Мы тебя найдем и выставим на посмешище истинным тевтонам Берлина» (10).

Женщины изображались как героические представительницы нордической расы, доблестные спутницы героев. Порою, хотя и не часто, нацистская пропаганда показывала, что партия поддерживает и традиционные немецкие ценности: сцены семейной жизни – женщина, кормящая грудью ребенка; дети с нацистским знаменем, счастливо смотрящие в отдаленное будущее; отец, гордо стоящий рядом с семьей.

Иногда нацистские произведения искусства, и в частности плакатного, создавались в подражание стилю Альбрехта Дюрера, намекая на исторические корни режима. Но после прихода к власти значительно убедительней выглядели картинки, которые отражали саму суть национал-социалистического движения: «Несколько немцев рассказали мне о плакатах, развешанных на видных местах в провинциальных городах и требующих не иметь никаких дел с польскими рабочими и обращаться с ними строго» (11).

Кроме всяческих недочеловеков популярным персонажем наглядной агитации стал концентрированный образ врага, отщепенца, ворующего чужое топливо – «углекрада». (Здесь можно увидеть и ассоциативную связь с «ворующим чужое добро» евреем.) Виктор Клемперер рассказывает занимательный случай: «Об особом влиянии именно плаката с «углекрадом» среди множества других говорит одна сценка, свидетелем которой я стал на улице в 1944 году, т. е. в то время, когда образ «углекрада» уже никак нельзя было отнести к самым последним и популярным. Молодая женщина тщетно пыталась образумить своего упрямого мальчишку. Тут к мальчику подошел пожилой солидный господин, положил руку ему на плечо и серьезно сказал: «Если ты не будешь слушаться маму и не пойдешь с ней домой, то я отведу тебя к «углекраду»!». Несколько секунд ребенок со страхом смотрел на господина, потом испустил вопль ужаса, подбежал к матери, вцепился в ее юбку и закричал: «Мама, домой! Мама, домой!» «Углекрад» породил много подражаний и вариантов: потом появился «времякрад», один из тральщиков назвали «Минокрадом», а в еженедельнике «Рейх» напечатали карикатуру, осуждавшую советскую политику, с подписью «Польшекрад» (12).

Почти одновременно с «углекрадом» появился подслушивающий шпион, изображаемый в виде подкрадывающейся жуткой тени; мрачная фигура в течение многих месяцев со всех газетных киосков, витрин, со спичечных коробков предупреждала о том, что нужно держать язык за зубами. Некоторые «шедевры» пропаганды доставлялись гражданам прямо на дом: «На прошлой неделе каждая семья получила листовку от местного отделения «Союза немцев за рубежом». «Германский народ никогда не должен забывать, что именно зверства поляков заставили фюрера защищать наших немецких соотечественников с помощью оружия! Под рабской покорностью своим германским работодателям поляки скрывают свое коварство; под их дружелюбием таится подлость. Будьте справедливы, какими всегда были немцы, но никогда не забывайте, что вы принадлежите к расе господ!» (13).

Кроме проверенных и недорогих приемов наглядной агитации в виде плакатов и листовок, пропаганде нацизма способствовали лекции с использованием наукообразных слайдов с сопроводительными текстами для чтения вслух, таблиц и схем. «Бюро расовой политики» массово распространяло в школах и вузах настенные диаграммы, доказывавшие применимость законов Менделя к человеческой наследственности и предостерегавшие девушек против соблазнителей «с еврейской внешностью» и прочих мутантов, готовых погубить генетически ценный урожай.