Четвертое июля (СИ)

Нет, Сэм не хотел видеть, как его друг – не лучший, Боже упаси, если Роджерс делает такое с лучшими друзьями, то Сэм согласен на вторые роли! – опускается на колени перед другим парнем, перед Барнсом! И стягивает его и без того расстегнутые штаны до щиколоток. Сэм закрыл глаза. Он не чертов извращенец, понятно? Он не станет смотреть, как Стивен Роджерс, кумир его детства, отсасывает своему закадычному другу Баки Барнсу у двери в спальню, явно не собираясь на этом останавливаться! Нет, он не будет смотреть. Разве что одним глазом и только для того, чтобы не пропустить момент, когда можно будет вырваться из этого гейского рая на двоих и пойти напиться в ближайшем баре. Надраться вдрызг и снять какую-то милую куколку с не очень строгими принципами. Хотя уж чьи принципы строже, чем у Роджерса? И что? Вон с каким удовольствием он встает на колени. Господи, это что, Барнс? Баки всех-убью-один-останусь Барнс? Это он с такой грубоватой нежностью выдыхает: «Мелкий, еще, о, Боже, да, Стиви»? Черт, залейте Сэму уши воском!

Барнс вдруг замер на полувздохе, хищно повел носом из стороны в сторону и – Сэм мог поклясться – посмотрел прямо на него. Да, Сэм трусливо пытался казаться как можно меньше и незаметнее за диваном. Но ради всего святого! Вы пробовали когда-нибудь спрятаться посреди комнаты, пусть и темной, от кого-то настолько жуткого, как Зимний Солдат? Нет? Не пробуйте – Сэм вам с уверенностью скажет, что это идея еще хуже той, что с тортом и поздравлениями. Барнс резко дернул Роджерса вверх, рискуя остаться без хм… очень важной, по мнению Сэма, части тела, поцеловал его и скомандовал:

- В спальню.

После чего еще несколько секунд прислушивался, поглаживая целующего его в шею Стива по спине, а потом подтолкнул его в нужном направлении и захлопнул дверь.

Вскоре послышался надсадный скрип пружин, принявших на себя немалый вес двух тел, и сладострастный, громкий полустон-полукрик человека, который должен сочетать в себе все лучшее, присущее американцам. Возможно, это означает и способность заниматься сексом с лучшим другом при случайных свидетелях в том числе – кто знает? Уж точно не Сэм.

- Идем, - едва слышно прошептала Наташа и бесшумно поднялась на ноги. Тор тоже разложился, как выкидной нож, и начал пробираться к выходу. Удивительно, но такое крупное существо, как бог Асгарда, оказывается, может вообще не шуметь, если чует опасность. Тор добрался до двери первым, а Сэм – последним. И вовсе не оттого, что хотел как можно дольше насладиться звуками блаженства, доносившимися из спальни – нет! Его просто немного не держали ноги. Совсем чуть-чуть, ясно? И дело вовсе не в том, что член стоял колом, а в том… Черт его знает в чем, лучше об этом вообще не думать.

Дверь закрылась с оглушительным звуком, напоминающим выстрел. В пустом гулком подъезде он показался Сэму особенно зловещим, и он бросился вниз по лестнице, как нашкодивший мальчишка, позвонивший в чужую дверь шутки ради.

Отдышался он только на улице, жадно вдыхая вечерний воздух и с облегчением понимая: пронесло. Если наутро Стив и поймет, что торт не мог появиться в его гостиной просто так, то возникшая неловкость и близко не будет такой парализующе ужасной, какой могла бы стать сегодня. Нет уж. Он соврет, что заходил вечером, оставил торт и сразу ушел. Вот. Да, он так и сделает.

- Я должен срочно навестить возлюбленную Джейн, - хрипло произнес Тор, чье лицо цветом напоминало его шикарный плащ, которым он стыдливо прикрывал пах. – До встречи, друзья!

Не успел Сэм и слова выговорить, как чертово божество крутануло своим молотом, и было таково. Наташа осталась рядом, и Сэм уже хотел категорично расставить все точки над i, сказав, что никогда, НИКОГДА не будет это обсуждать, как она прижалась к нему туго обтянутым джинсой бедром и спросила:

- К тебе или ко мне?

Сэм подумал, что идея поздравить Стива с днем рождения была плохой, конечно. Но не ужасной.

Уже нет.