Четвертое крыло

Мое тело мотало то в одну, то в другую сторону, пока Тэйрн делал поворот за поворотом, выводя нас из пике лишь для того, чтобы так сильно наклониться, что, клянусь, земля становилась небом. А затем повторял все это еще и еще, пока мое лицо не расплылось в улыбке.

Ничто не могло сравниться с этим.

«Думаю, достаточно».

Он выровнял курс, затем свернул направо и полетел вдоль долины, ведущей к каньону, внутри которого находились тренировочные поля. Солнце уже почти село за вершины, но света было достаточно, чтобы разглядеть золотого дракона впереди, зависшего, словно в ожидании. Может, сегодня он и не выбрал себе всадника, но он будет жить, чтобы принять решение в следующем году, и это главное.

А может быть, он увидит, что мы, люди, не так уж и хороши.

— Почему ты выбрал меня? — Я должна была знать, потому что как только мы приземлимся, начнутся вопросы.

«Потому что ты спасла ее».

Тэйрн наклонил голову в сторону золотого, когда мы приблизились. Тот качнул хвостом и последовал за нами. Теперь мы летели гораздо медленнее.

— Но… — Я покачала головой. — Драконы ведь ценят силу, хитрость и… свирепость в своих всадниках.

Все это не про меня.

«Давай расскажи мне еще о том, что я должен ценить, а что — нет».

Вся эта фраза просто сочилась сарказмом. Тем временем мы миновали Полосу препятствий и преодолели узкий проход между скалами, ведущий на поле.

Я резко втянула воздух, увидев множество драконов и людей. Сотни их собрались вдоль скалистых краев горных склонов на трибунах, которые были возведены за ночь. Зрители. А на дне долины, на том самом поле, по которому я ходила всего пару дней назад, лицом друг к другу стояли две шеренги драконов.

«Они делятся на тех, кто выбрал всадников в квадранте в прошлые годы, и тех, кто выбирал сегодня, — сообщил мне Тэйрн. — Мы — семьдесят первые».

Мама тоже будет здесь, на помосте перед трибунами, и, может быть, мне достанется больше, чем беглый взгляд, но в основном ее внимание будет приковано к семидесяти или около того новым связанным парам. К остальным.

Когда мы влетели на поле, среди драконов раздался яростный рев торжества, каждая голова повернулась в нашу сторону, и я знала, что это знак почтения Тэйрну. Как и то, что драконы расступились в самом центре поля, освобождая место для нашего приземления. Он отпустил потоки силы, удерживавшие меня в седловине, а потом завис над травой, мерно взмахивая крыльями, и я увидела, как золотой дракон изо всех сил летит сюда же, пытаясь нас догнать.

Какая ирония. Тэйрн — самый знаменитый дракон в Долине, а я — самый никчемный всадник в квадранте.

«Ты самая умная среди кадетов этого года. Самая хитрая».

Я проглотила комплимент, отмахнувшись от него. Меня учили как писца, а не как всадника.

«Ты яростно защищала самого маленького. А сила мужества важнее физической силы. Раз уж тебе, видимо, нужно знать это до того, как мы приземлимся».

Мое горло сжалось от его слов, эмоции словно сплелись узлом, который мне пришлось проглотить.

Ой. Проклятье. Я же не произнесла ни слова. Я лишь подумала об этом. Он… он мог читать мои мысли.

«Видишь? Самая умная».

Вот тебе и уединение.

«Ты больше никогда не будешь одна».

«Звучит скорее как угроза, чем как утешение», — подумала я.

Конечно, я знала, что драконы поддерживают ментальную связь со своими всадниками, но теперь ее масштабы просто пугали.

Тэйрн усмехнулся в ответ.

Золотой дракон настиг нас, ее крылья били по воздуху вдвое чаще, чем у Тэйрна, и мы наконец приземлились в центре поля. От удара меня слегка тряхнуло, но я прямо держалась в седле и даже отпустила чешуйки-луку.

«Видишь, я прекрасно держусь, когда ты не двигаешься».

Тэйрн сложил крылья и посмотрел на меня через плечо с неповторимым выражением. Как будто собрался закатить глаза.

«Теперь ты должна спешиться, пока я не пожалел о своем выборе, а потом сказать распорядителю со свитком…»

— Я знаю, что делать, — я втянула воздух с подобием нервного всхлипа. — Просто не думала, что останусь в живых, чтобы сделать это.

Осмотревшись по сторонам, я решила спускаться с правой, чтобы как можно меньше беспокоить лодыжку. Лекари на поле не допускались, только всадники, но я надеялась, что кто-то догадался захватить аптечку, потому что мне бы не помешали швы и шина.

Я перебралась через чешую на плече Тэйрна, и прежде чем успела ужаснуться высоте, с которой придется прыгать и приземляться на сломанную лодыжку, дракон выставил лапу вперед.

Со склона донесся звук, напоминающий брюзжание… если драконы, конечно, умеют брюзжать.