Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров

В результате Ричард довольно прилично изучил классический древнед’харианский и даже его более ранний вариант, арготический, – но все равно дело продвигалось удручающе медленно.

Притащив Кэлен назад в Эйдиндрил, Ричард рассказал ей, что способ спасти ее он нашел в дневнике. И добавил, что иногда он читает очень легко, а иногда они вместе с Бердиной просто увязают. Иногда удается буквально за пару часов прочитать страницу, а иногда они сутки бьются над одним предложением.

– «Мосс»? Ты сказал, что просил ее найти слово «мосс». А что оно значит?

Ричард отпил еще чаю и снова поставил чашку на стол.

– «Мосс»? На древнед’харианском это значит «ветер». – Он открыл заложенную страницу. – Поскольку перевод дневника требует уймы времени, мы просто искали ключевые слова, а потом сосредотачивались на этих страницах в надежде, что повезет.

– Мне показалось, ты говорил, что вы переводите его подряд, чтобы лучше понять стиль Коло.

Ричард раздраженно вздохнул.

– Кэлен, у меня нет на это времени! Так что нам пришлось сменить тактику.

Кэлен не понравилось то, что она услышала.

– Ричард, мне сказали, что твой брат – верховный жрец ордена, именуемого Рауг’Мосс. На древнед’харианском это…

– Означает «священный ветер», – пробормотал он и постучал пальцем по дневнику. – Взгляни. Бердина нашла место, где сказано о красной луне, и Коло очень переживает из-за этого явления. Возмущались все в замке Волшебника. Он пишет, что «команда» их предала. И говорит, что ее члены должны предстать перед судом за свое преступление. Мы еще не успели уточнить, в чем там дело, но… – Ричард достал из дневника бумажку с переводом. – Сегодня благодаря блестящей работе, проделанной сотней волшебников, удалось осуществить наш самый смелый замысел. Наиболее ценные вещи теперь надежно защищены. Радостный крик разнесся по замку, когда было получено это известие. Многие не верили, что это возможно, но, ко всеобщему изумлению, дело сделано: Храм Ветров исчез.

– Исчез? – переспросила Кэлен. – А что это вообще за Храм Ветров? И куда он исчез?

Ричард закрыл дневник.

– Не знаю. Но позже Коло пишет в дневнике, что люди, которые это осуществили, оказались предателями. Древнед’харианский – странный язык. Значение слов и словосочетаний меняется в зависимости от управления.

– Многие языки такие же. Наш, кстати, тоже.

– Да, но иногда на древнед’харианском слова еще и многозначны. И значение выбирается исходя из контекста. Это еще больше усложняет перевод. Например, в древнем пророчестве меня называют «Несущий смерть», эти слова имеют три разных значения: «приводящий в мир живых Владетеля», «призывающий духов мертвых» и «тот, кто убивает». Значения разные, но имеются в виду все три. Это – ключ к пониманию. Пророчество есть в книге, которую мы принесли из Дворца Пророков. Уоррен смог его перевести только после того, как я сказал ему, что верны все три значения. Он говорил мне тогда, что теперь он – единственный человек за три тысячи лет, который знает истинное значение этого пророчества.

– А при чем тут Храм Ветров?

– Когда Коло пишет «ветер», он, по-моему, иногда имеет в виду просто ветер как таковой, как ты бы сказала, что сегодня пронизывающий ветер. Но иногда, как мне кажется, он подразумевает Храм Ветров. Думаю, что так он называет его вкратце и в то же время таким образом отделяет от других храмов.

Кэлен моргнула.

– Ты хочешь сказать, что слова Шоты о том, что за тобой охотится ветер, означают, что за тобой каким-то образом охотится этот самый Храм Ветров?

– Точно не скажу.

– Ричард, а тебе не кажется, что это притянуто за уши? Коло жил три тысячи лет назад. Как он и Шота могут говорить об одном и том же?

– Когда Коло пишет, что все возмущены, складывается впечатление, будто он имеет в виду, что эти ветры обладают восприятием.

Кэлен поперхнулась.

– Ричард, уж не хочешь ли ты сказать, что Коло заявляет, будто это место, этот Храм Ветров, способно чувствовать?

Все-таки недосып – ужасная вещь. Кэлен сомневалась, что Ричард сейчас может мыслить здраво.

– Я же сказал, что не уверен.

– Но ты это подразумеваешь.

– Ну, это звучит… абсурдно, когда говоришь вслух. Но когда читаешь на древнед’харианском… Я не знаю, как объяснить, но разница есть.

– В чем бы ни была эта самая разница, как может место обладать восприимчивостью? Обладать чувствами?

– Не знаю, – вздохнул Ричард. – Я и сам все время над этим думаю. Почему, по-твоему, я всю ночь не спал?

– Но такого просто быть не может!

Он вызывающе глянул на нее.

– Замок Волшебника – тоже всего лишь место, но он чувствует, когда кто-то в него входит. И реагирует на вторжение. Он останавливает людей и даже убивает, если кто-то стремится попасть туда, куда ему доступ закрыт.

Кэлен скорчила рожицу.