Четвертый Дюранго

— Мы пригласили его представлять ваши интересы.

— Мне не нужен юрист.

— Тем не менее, мы пригласили его в виде благодарности за прошлые одолжения.

Хаскинс посмотрела на Винса.

— Зачем мне понадобится юрист, мистер Винс? — спросила она, словно желая выслушать мнение другой стороны.

— Чтобы выяснить, оставила ли Дикси завещание.

— И, что не менее важно, — дополнил Эдер, — установить условия, упомянутые в завещании Парвиса.

— У Дикси ничего не было. То есть, у нее была одежда, драгоценности, ее помятая машина, вот и все.

— Я хотел бы выразиться ясно и исчерпывающе, — сказал Винс. — Насколько мы можем определить, Дикси погибла после смерти Парвиса. Адвокат, с которым мы связались, нарушил воскресный отдых некоторых людей в Санта-Барбаре, попросив от них, со своей стороны, оказать ему кое-какие одолжения. И он выяснил, что Парвис все оставил Дикси, кроме нескольких незначительных сумм для приюта бездомных животных.

— Парвис опекал бездомных животных? — удивился Форк.

Не обратив на него внимания, Винс говорил, обращаясь к Хаскинс:

— И Дикси также оставила завещание. Все, чем она владела, должно было отойти Парвису. Но в том случае, если Парвис умрет раньше ее, Дикси все оставляла вам.

— И понимаете ли, мэр, — сказал Эдер, — мы установили, что Дикси скончалась после Парвиса. И в течение этих последних сорока пяти минут или часа она была единственной законной наследницей всего имущества Парвиса, которое ныне переходит к вам.

— Если только… — добавил Винс.

— Если только что? — перебил его Форк.

— Если только не будет доказано, что Дикси вступила в заговор с целью убийства Парвиса. И единственные доказательства тому находятся здесь, в этой комнате.

— То есть, я унаследую все имущество Парвиса? — спросила Хаскинс. — Вы об этом говорите?

— Суть вы поняли правильно, — кивнул Эдер.

— Сколько это? — спросила мэр.

— Что ж, Тедди удалось кое-что выяснить и, по его мнению, порядка тридцати миллионов.

— Вот что я хочу сказать, — бросила Б.Д. — Сколько вы, ребята, хотите, чтобы не проболтаться относительно Дикси?

Эдер потом клялся, что под покровом воцарившегося в комнате долгого молчания, он отчетливо слышал, как напряжение доходит до точки кипения и как в такой же воображаемой кастрюле начинает завариваться враждебность. Он также клялся, что уже ощущал едкий вкус злобы, повисшей в помещении. И ему казалось, что это двусмысленное положение так никогда и не кончится.

Ему пришел конец, когда Сид Форк, вздохнув, медленно поднялся, подошел к Хаскинс и, остановившись перед ней, сказал, глядя на нее сверху вниз:

— Черт бы тебя побрал, Б.Д. Это самые идиотские слова, которые ты когда-либо говорила в жизни.

Закрыв глаза, Хаскинс кивнула:

— Знаю. Я поняла это, едва только они у меня вырвались. Я не могла удержать их, потому что должна была на кого-то возложить вину за Дикси. Но возлагать ее не на кого.

Открыв глаза, сразу посмотрела на Джека Эдера.

— Примите мои извинения, мистер Эдер. — Затем она перевела взгляд на Келли Винса: — И перед вами я обязана извиниться, мистер Винс. Я очень сожалею.

Эдер улыбнулся.

— Думаю, первое, что вам придется усвоить, мэр, — это то, что богатые люди не должны ни объяснять свои действия, ни извиняться за них перед кем бы то ни было.

По пути к «Синему Орлу», до которого они добирались в синем «Мерседесе» Винса, Джек Эдер спросил:

— Ты не хочешь войти и пожелать Вирджинии спокойной ночи?

— Как-то сомневаюсь, что она будет у меня спокойная.

— Тогда я скажу ей от твоего имени.

— Как долго ты собираешься тут оставаться?

— Пока не найду, где обосноваться. А пока буду помогать ей в баре и постараюсь преобразовать ее дом в гостиницу, в которой завтрак подают в постель, хотя, как она говорит, он уже смахивает на таковую.

— И из-за любезности твоей хозяйки, которую ты уже успел очаровать, Джек Эдер, на подушках остаются следы шоколада.

Эдер улыбнулся, когда «Мерседес» остановился перед «Синим Орлом».

— Завтра я одолжу у Вирджинии машину, съезжу в Агуру и повидаюсь с Данни.

— Скажи доктору Пизу, что я обеспечу поступление денег, — сказал Винс. — Как-нибудь.

— У тебя есть какое-то представление, куда ты двинешься?

— Ни малейшего.

Эдер вылез из машины, хлопнул дверцей и нагнулся к окошку, чтобы бросить взгляд на Винса.

— Когда обоснуешься, дай мне знать.

— О'кей, — кивнул Винс, отъезжая.

Миновав четыре квартала, Келли Винс двинулся вверх по Гарнер-роуд и, миновав пятый крутой поворот, поехал вниз по Дон Доминго-драйв, пока не добрался до небольшого домика, на лужайке перед которым красовались шесть огромных уродливых валунов и дюжина пеньков в фут высотой, оставшихся от величественных кактусов сагуаро.

Остановившись на углу, Винс притушил фары, зажег освещение приборной доски и вытащил из бумажника свою старую визитную карточку, которая ныне не имела никакой ценности. На оборотной стороне он нацарапал несколько слов и, обернув вокруг черной тросточки, прихватил ее резиновым колечком.