Четвёртый долг (ЛП)

Гобелены висели молчаливые и угнетающие. Картины с изображениями мертвых монархов презрительно взирали на нас, а мы бесшумно сновали, как маленькие мышки. Я хотела задать так много вопросов, но что-то удерживало меня.

Он жив.

И я хотела, чтобы он таким и оставался.

- Откуда мне знать? Ты была такой…

- Правдоподобной? - Она оглянулась через плечо, ее руки подталкивали ее вперед. - Я училась у лучших.

Наступило неловкое молчание. Мы углубились ещё глубже в тень.

Жасмин нарушила хрупкое напряжение.

- Что заставило тебя усомниться сейчас?

Я не знала. Я задавала себе этот же вопрос. Единственный ответ, который приходил мне на ум, был: потому что я, наконец, чувствую правду, а не доверяю тому, что слышу.

Я ничего не ответила. Вместо этого я ответила вопросом на вопрос.

- Все, что произошло на собрании ... это было ненастоящим?

Ее губы изогнулись в загадочной ухмылке.

- Ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

- Я больше ни в чём не уверена.

Она тихонько рассмеялась.

- Значит я всё хорошо спланировала.

Мы пригнулись под другой камерой.

- А ты не боишься, что они нас поймают?

Она одарила меня жесткой улыбкой.

- Нет.

- Но разве Кат не увидит записи?

Она улыбнулась еще шире.

- Нет.

Я не стала спрашивать снова. Она что-то сделала. И я решила, что никогда этого не узнаю.

Мой уровень физической подготовки не был полезен, когда мы пригибались и пробирались через древний зал. Жасмин не сбавляла бешеного темпа, и каждый удар сердца сокрушал меня одним и тем же невероятным сообщением.

Он жив.

Он жив.

Иди скорее к нему.

Поспевая за Жасмин в ее черном наряде, мой разум был заполнен другими вопросами. Где она проводила свои дни? Как же она передвигалась? Как ей удалось сохранить это в тайне?

- А как ты перемещаешься с верхнего этажа на первый?

Ее глаза расширились от моего, казалось бы, случайного вопроса.

- У меня есть личный лифт в центре дома. Она ведет на несколько этажей.

- Есть еще другие?

Она фыркнула.

- Серьезно? Разве ты не заметила, насколько большой этот дом? Здесь, наверное, сотни комнат, которые ты до сих пор не видела.

Тюрьмы, спальни и тайные хранилища, полные сокровищ.

Может ли мама Джетро прятаться в одной из них? Может быть, существуют бесчисленные скрытые тайны, которые только и ждут, чтобы спустить Хоуков с их пьедестала?

По моей спине пробежал холодок.

- Расскажи мне, что происходит. Где Джетро?

Она покачала головой.

- Тебе просто придется довериться мне.

- Я уже доказала, что доверяю тебе.

Убрав комод и последовав за Жасмин, я поняла две вещи: во-первых, я была готова отдать свою жизнь в ее руки, а во-вторых, я была готова сделать все, чтобы спасти ее брата.

Он жив.

Он жив.

Это еще не конец.

- Все, что тебе нужно знать, это то, что он держится, и мне нужна твоя помощь.

- Что угодно. Я сделаю все, что тебе нужно.

Ее взгляд смягчился.

- Я надеялась, что ты это скажешь. - Маска собранной женщины соскользнула, показывая ее страх за жизнь брата.

Мое сердце сжалось в комок.

- Кес. Он тоже жив?

Мой позвоночник сжался, готовясь к плохим новостям. Это было слишком, чтобы Джетро вернулся из мертвых, оставив там брата.

Жасмин глубоко вздохнула.

- Да. На данный момент.

Мои руки сжались в кулаки. Мне хотелось бежать быстрее.

- Что это значит?

Она смотрела прямо перед собой, напряженно сжав губы.

- Их спрятали прежде, чем Кат успел избавиться от них. Мы сделали все, что могли, но этого недостаточно. - Она с трудом сглотнула. - У нас мало времени.

Мы...

Она и Флоу?

- Где они сейчас?

- В единственном месте, которое не контролируется.

- И где же это?

Она понизила голос.

- Это не имеет значения. Ты не пойдешь со мной.

Мой желудок перевернулся. Я должна была увидеть его. Я хотела обнять его, поцеловать и сказать, что я никогда не переставала любить его.

- Ты пришла за моей помощью. Я иду с тобой.

Жасмин поджала губы.

- Всё должно быть так, как должно быть. И сейчас, и позже. Чем дольше ты будешь спорить, тем меньше у нас времени, и тем хуже будет для всех нас. Поняла?

Мне хотелось поспорить — дать ей пощечину и дать выход беспомощному гневу, кипевшему у меня внутри. Вместо этого я обуздала свой гнев.

- Хорошо.

Но как только он будет в безопасности, я заявлю на него свои права. Он мой, а не твой.

Завернув за угол, Джаз прошептала:

- Теперь, тише. Понимание придёт позже.

Эта часть дома намекала на его возраст.

Мы больше не были в ухоженном богатстве гостиных, дневных залов и библиотек.

Эта часть имела ауру запретного.

Ауру заброшенности.

Ауру смерти и опасности.

Никаких портретов, лишь рябые выцветшие стены. Идя по потёртым коврам, мы поднимали в воздух облака пыли. Мой кардиган и леггинсы не давали мне достаточно тепла, чтобы бороться с ледяным холодом, исходящим от стен.

Хоксридж-Холл жил и дышал так же, как и его обитатели, но здесь...здесь все было забыто, пригодно только для психов и грызунов.

Я подышала на пальцы, стиснув зубы, чтобы унять дрожь.

- Здесь.

Жасмин внезапно остановилась.

- Это та самая комната.

Я резко остановилась, уставившись на внушительную дверь с медной дверной ручкой, на которой были выгравированы ласки и горностаи.

- Что это за место?