Четвёртый долг (ЛП)

Мое тело устало. Оно было за гранью усталости.

Я не хочу быть здесь.

Я скучала по миру своих грез, где все было залито солнечным светом и улыбками, вдали от тех воспоминаний, которые путали моё сознание.

Я хочу забыть ... хотя бы ненадолго.

Сон захватил мой разум, таща меня назад, проскальзывая под поверхность и возвращая меня к Ниле.

- Еще один? - Она хлопнула меня по груди, смеясь в ярком свете дня. – Начинаешь жадничать, тебе не кажется?

Я уткнулся носом ей в шею.

- Жадничать? Я бы не назвал это жадностью.

Ее губы приоткрылись, когда я прошелся поцелуями по ее шее, огибая подбородок, приближаясь к ее рту. Ее дыхание стало прерывистым в ожидании поцелуя.

- Ммм…а как бы ты это назвал?

Я задержался у ее губ. Мне так хотелось поцеловать ее. Чтобы выпить ее вкус и влить мою любовь в ее горло. Я так отчаянно хотел исцелить ее. Забыть о прошлом и напомнить нам обоим, что все кончено. Что мы свободны.

- Я назвал бы это построением лучшего будущего.

Голова Нилы откинулась назад. Я схватил ее за затылок, удерживая её голову. Мой рот наполнился слюной, все еще в миллиметре от поцелуя.

- Сколько? - прошептала она, когда мои губы наконец коснулись ее губ.

Мой язык скользнул в ее рот, соприкасаясь с ее языком, танцуя тот же танец, который мы знали наизусть. Я узнал бы Нилу, даже если бы все мои чувства были украдены. Я узнал бы ее, даже если бы был слеп, глух и нем. Я всегда буду знать ее, потому что я могу чувствовать ее. Ее любовь имела определенный привкус - игристый ликер, который опьянял меня всякий раз, когда я опускал свои стены и чувствовал то, что чувствовала она, жил тем, чем жила она.

- Столько, сколько сможем, - пробормотал я.

- Мистер Эмброуз, вы должны открыть глаза.

Опять этот проклятый голос. И это имя...это было неправильно. Это было не мое имя.

Я снова попытался не обращать внимания на дерганье, желая снова провалиться в сон, но на этот раз ворота были закрыты. Я не мог проскользнуть.

Я парил там - в промежуточном мире, где тьма постепенно становилась светлее, а мир медленно затвердевал.

Боль все еще оставалась невыносимой, усталость - не такой всепоглощающей, но всё было странным.

Странный запах.

Странный звук.

Чужие люди.

Где я нахожусь?

- Вот так, просыпайтесь. Мы не будем кусаться.

Я съежился от фальшивого, оптимистичного тона. Я не терпел неискренности, и тот, кто подбадривал меня, скрывал свои истинные мысли.

Вернувшись, я впитывал чувства человека рядом со мной - человека, который заботился, беспокоился и клинически оценивал меня. В его сознании я принадлежал ему. Мой прогресс, мое выздоровление - все это было свидетельством его мастерства как моего…

Врач.

Незнакомое место и незнакомые запахи вдруг обрели гораздо больший смысл.

Яркие огни стали ярче, и одеяло, скрывающее меня от боли, жило глубоко в моих венах.

Наркотики.

Я не мог пошевелиться. Я не мог говорить. Я едва мог дышать.

Но я был жив.

И по ошибке меня называют Мистером Эмброузом.

Звуковой сигнал стал быстрее, когда я снова вернулся во все грани своего тела. Это было похоже на одевание в дорогой кашемир после нескольких недель ношения колючей шерсти. Это был мой дом.

- Он приходит в себя.

- Вот так. Вы уже здесь. Не надо бояться. Вы в безопасности.

Голос доктора проник в оставшуюся темноту моего мозга, выдергивая меня на поверхность. Мои глаза были тяжелыми шторами, затхлыми и полными мотыльков, отказывающимися открываться.

Волна разочарования пришла из ниоткуда - выдергивая меня быстрее из моего тумана, швыряя меня в тело, которое я больше не хотел.

Я открыл глаза.

- Прекрасно. Отличная работа, мистер Эмброуз.

Я быстро закрыл их снова. Комната была слишком яркой, чтобы что-то разглядеть.