Четвёртый ингредиент (CИ)

 и запутаться не долго. До полутора десятков видов от самых тучных до совершенно бесплодных. К ним относятся и почвы речных пойм, и капризные торфяники, вознаграждающие человека за труд. И иссиня-черный участки, богатые солями марганца, и вулканических туфы, которые паши не паши, удобряй не удобряй,  а результат нулевой. Эти «угольные земли», как и «пестрые» разорили многих хозяев.

          Не меньше хлопот и с «белыми землями». «Зольная» одна из них. Она не пользовалась спросом у сельских жителей. Но оказывается есть и исключения, «белые жирные почвы». Феномен нашли на севере полуострова. Не иначе, наткнулись на залежи сапропеля.     

         Колумелла взялся за непростое дело. Не только в его время, но и много позже, в 19 веке, Иоганн Вольфганг Гете попытался создать  «Учение о цвете». И хотя к тому времени уже существовала химия, которой так не доставало римскому ученому, великий поэт и натуралист должен будет признать свое бессилие и неосведомленность в вопросе: «почему так рознятся свойства одинаковых на первый взгляд почв». 

            Противоречия, одни противоречия. И не только в теории. Все еще не решен проклятый вопрос. Стоит ли хорошо обрабатывать землю? У всех на слуху история Тария Руфа, соподвижника императора Августа. Этот воин-консул щедротами Божественного собрал миллионы сестерциев и... оставил своих наследников без гроша. Все деньги поглотила земля и ее обработка.

         Правда, есть и другие примеры. Некий Гай Фурий Кресин стал получать с малюсенького участка обильные урожаи. И его привлекли к суду за... неблаговидные деяния. «Будто он колдовством переманил жатву с чужого поля».  Кресин явился в суд не один. А со своими «крепкими, хорошо одетыми рабами, увесистыми сошниками, упитанными волами».Обвиняемый ограничился лишь краткой речью: «Вот мое колдовство, квириты, но я не могу привести на форум мои ранние вставания, мое бодрствование по ночам, знакомство с агрономическим  трактатами, проливаемый мною пот». И судьи тут же оправдали его.

        Определенно, деньги и труд следует вкладывать с умом. А знания никогда не бывают лишними.

ГЛАВА 6. СМУТНЫЕ ВРЕМЕНА.

«МЕДНОГО ЗЕВСОВА СЫНА Я ВИДЕЛ В ПЫЛИ ПЕРЕКРЕСТКА;

ПРЕЖДЕ МОЛИЛИСЬ ЕМУ – НЫНЕ ПОВЕРГЛИ ВО ПРАХ...

БОГИ ОЛИМПА ТЕПЕРЬ ХРИСТИАНАМИ СТАЛИ И В ДОМЕ

ЭТОМ БЕСПЕЧНО ЖИВУТ, ИБО ПЛАМЯ ИМ ЗДЕСЬ НЕ ОПАСНО,

ПЛАМЯ, КОРМЯЩЕЕ ТИГЕЛЬ, ГДЕ ПЛАВИТСЯ МЕДЬ НА МОНЕТЫ»,-

грустно иронизировал Паллад Александриец.

«ТЫ ПОБЕДИЛ, ГАЛИЛЕЯНИН!» - признался Юлиан Отступник.

У СТЕН ЦАРЬГРАДА.

 Наследство. Выскочки и трудоголики.  «Комплимент» чернозему. Сладкие почвы.  На вкус и цвет. Поганные болота.  «Двенадцать домов Зевса».  Презренная тема и «радость всходов».

       Античные времена уходят. Германские племена, давно бившиеся о границы Римской империи, словно мощное наводнение, обрушиваются на цветущие области Аппенинского полуострова. В «Вечном городе» низложен император Ромул Августул.

      Отныне почти вся Европа во власти бесчисленных орд вандалов, готтов, бунгурдов, свевов, франков. И лишь на Балканах правят просвещенные басилевсы – прямые наследники римских цезарей. Впрочем, Балканы, Константинополь – только врата их владений. За ними простираются полуостров Малая Азия, Аравия, Месопотамия, Египет и прочая, и прочая.

       Византия – все еще велика. Здесь ценят искусства, науки и... Все же это совсем иной мир.

       Система, родившаяся из вольностей просвещенной Эллады, упорства и стойкости жителей Апппенинского полуострова, изжила себя. Могильщиком античного мира  стала империя, построенная римлянами.

      Новые народы, приняв покровительство супердержавы, остались верны своим «идолам». В «Вечном городе» так и не осознали: «просвещенная» жестокость не тождественна кровожадности варваров. Калигуллы, нероны, каракаллы даже в своих безумных деяниях видели «государственную необходимость». Готт, лангобард, вандал – торжество естественной  «справедливости». На пути римской цивилизации стал человек из, давно, казалось бы, ушедших времен. Изысканная латынь, ирония в общении с богами, образованность - все вызывало в нем ярость непонимания. Именно, поэтому оскудевшее воображение остановило свой выбор на боге-мученике, провозгласило блаженными нищих духом.