Четвертый кодекс

— В дальнейших событиях огромную роль сыграла личность Несауальпилли, третьего тлатоани Восточного Ацтлана, внука первооткрывателя Европы Иштлильшочитля I. Благодаря его дипломатическим талантам и чудесной прозорливости (впрочем, он действительно принадлежал к одной из традиций атлантических видящих), ацтланцы заключали на Пиренеях союзы то с Кастилией, то с Португалией, то с Арагоном, то с мусульманскими эмиратами и, уже во время правления Иштлильшочитля II, сына Несауальпилли, подчинили большую часть полуострова.

В ходе дальнейших войн они подчинили Гасконь и Тулузу, после чего Восточный Ацтлан вступил в почти вековую серию войн с Англией за Аквитанию. Вскоре, кстати, англичане предприняли попытку самим закрепиться за океаном, в Северной Атлантиде. Сэр Уолтер Рэли заключил с Великим сахемом Ирокезии Гайаватой III договор, согласно которому основал на восточном побережье колонию Роанок. Однако через несколько лет отложившийся от Ирокезской конфедерации сахем Метакомет разрушил это поселение, уведя всех англичан в рабство. Следующая, более удачная, попытка проникновения евразийцев в Атлантиду произошла лишь в середине XVII века, когда там появились русские.

Но вернемся к нашей истории. Против ацтланцев сложилась общеевропейская коалиция. Ее основы были религиозными. Но и сами пришельцы шли по пути становления единобожия, догму которого окончательно сформулировал тлатоани Несауалькойотль, который, помимо прочего, был выдающимся поэтом и теологом: «В девятых рядах Причины Всего, нас и всех сотворенных вещей, только один Бог, который создал все, и видимое, и невидимое».

Вскоре культ Единого Тлокенауаке — окончательно сформировавшийся, надо думать, не без влияния христианства и ислама — приняла большая часть восточных ацтланцев. Проник он и за океан, на их историческую родину. Там как раз отказались от концепции «войны цветов» — массовых жертвоприношений военнопленных. Она сковывала развитие империи, поскольку отталкивала соседние народы. Кроме того, концепция эта и в самом Ацтлане имела мощную оппозицию в лице последователей Кетцалькоатля-Кукулькана, который, как известно, был ярым противником человеческих жертвоприношений. Кстати, перуанская империя инков Тауантинсуйю пресекла эту практику еще раньше, что во многом объясняет ее успехи в соперничестве с Ацтланом.

Конечно, традиция эта никуда не девалась и существует до сих пор, хотя официально и осуждается правительствами обоих Ацтланов. Но после XV века христианской эры человеческие жертвы уже никогда не носили характер массовых гекатомб. Однако пришедшие в Европу ацтланцы совершали их достаточно часто для того, чтобы как христиане, так и мусульмане воспринимали их злобными и кровожадными язычниками. Кроме того, и тех, и других возмущала приверженность многих пришельцев к традиционным атлантическим школам магии. Инквизиция почти полностью переключилась с охоты на еретиков на борьбу с видящими. Надо еще заметить, что появление ацтланцев послужило катализатором в преодолении раскола Римско-Католической Церкви. И первый признанный всей Европой Папа Мартин V объявил против ацтланцев крестовый поход.

Положение их было тяжелым: в Европе теснили крестоносцы, а в Африке — берберы и арабы. Вдобавок на море и на юге Франции у них шла то затихающая, то вновь вспыхивающая война с Англией. Речь шла о том, что ацтланцы могут потерять все свои материковые владения, оставшись разве что на островах. Однако тлатоани Какамацин совершил гениальный геополитический кульбит, вступив в союз с османским султаном Селимом I.

Тогда турки, подчинив наконец-то Византию, усилили натиск на север Африки и юг Европы. И, несмотря на негативное отношение мусульман к ацтланцам, их союз против мамлюков Египта и венецианцев, за которыми стояла Англия, был выгоден обеим сторонам. Этот союз продолжался и при сыне Селима Сулеймане Великолепном, во многом определив военные успехи турок в Восточной Европе, а ацтланцев — в Северной Италии и в Нижних землях Германии. К тому времени их армия считалась первой на континенте, прославленная ацтланская терция была непобедима. Именно этот новый способ ведения военных действий, более жесткий и прагматичный, окончательно похоронил эру рыцарства со всей ее красотой и благородством.

В терциях служили представители пиренейских народов, перешедшие из христианства и ислама в веру Единого Тлокенауаке. К этому времени ее жрецы занялись широким прозелитизмом — несомненно, под влиянием других мировых религий. Это вызвало еще более жесткое противодействие христианской Европы — вплоть до того, что против турок и ацтланцев единым фронтом выступили и западные католики, и восточные ортодоксы, обычно противостоявшие друг другу. Папа Сикст V призвал русского царя Иоанна V присоединиться к Священной лиге, что и произошло.