Четвертый кодекс

- Беда в том, - вновь начала Таш, - что части нашего существа не могут общаться напрямую, и нет единого центра воли. Поэтому мы что-то знаем, о чем-то только догадываемся, а остальное вообще во мраке. Мы, например, знаем, что нам нужны путешествия Кромлеха – они совмещают время тоналя и нагваля. Нам это удобно. А если ты этому мешаешь, и от тебя нельзя избавиться, значит, надо привязать твою личность к нашей. И легче всего это было сделать, заставив тебя выдать нечто сокровенное, что составляет часть твоей личности. Перевод кодекса, например. Нам, конечно, любопытно было бы узнать, что там написано, но прежде всего мы хотели включить тебя в наш эгрегор. Но снова что-то пошло не так...

- Ты аномалия! – вдруг яростно прокричала Кэрол, развернувшись с грацией пантеры.

Ее высокие груди подрагивали, кожа покрылась румянцем, глаза метали молнии. Она была почти прекрасна и, безусловно, страшна.

- Ты – трикстер, как и вот это, - она обвиняюще уставила палец на выбившийся из-под распахнутой куртки Илоны крестик.

- Мы не безумцы, мы самые рациональные существа во всех мирах, - продолжала она тоном ниже. – Но мы не можем понять, каким образом это нелепое учение все время препятствует нам. Наверное, это какая-то шутка Орла, и мы принимаем ее и смеемся над ней вместе с ним.

Илона пожала плечами.

- Так в чем проблема? – спросила она.

Весь этот спектакль ее впечатлил мало – за последнее время она видела и испытала множество гораздо более удивительных вещей. Однако за движениями Таш следила внимательно – верить ведьме было глупо.

Демоница расхохоталась так жутко, что слегка проняло и Илону. Потом подняла руку к лицу, словно ей вдруг стало стыдно. Но нет – она просто... взяла и отворила свое лицо, словно маленькую дверцу. Оно тут же лишилось мимики, застыло и стало безучастно глядеть вбок.

А из дыры на месте ее лица дохнуло жаром и дымом. Сначала Илона подумала, что там мрак и пустота. Но потом разглядела движущиеся, мелькающие пятна, оттуда раздалось приглушенное хихиканье и непонятное бормотание.

Таш закрыла лицо, которое вновь обрело способность к мимике – теперь оно выражало насмешку.

- Ты над нами не шути, - зловеще посоветовала она. – Шутники тут мы – не ты.

- Все-таки думаешь меня убить? – поинтересовалась Илона.

Она понятия не имела, что будет делать, если ведьма бросится на нее, но не сомневалась, что как-нибудь отобьется.

И Таш атаковала – с диким нечеловеческим воплем, от которого, казалось, сарай должен немедленно рухнуть.

Однако не рухнул.

Таш остановилась почти вплотную к Илоне – так, что та ощутила запах разгоряченного тела. Но дальше не двинулась – словно наткнулась на невидимую, но непреодолимую преграду.

- Я тебя уже убила, - прошипела колдунья прямо в лицо Илоны. – Один раз точно. А больше не надо – ты останешься здесь навсегда.

Она отскочила назад и снова расхохоталась.

- Я же сразу сказала, что ты дура, - глумливо заговорила она. – Не надо было сюда приходить. И падре твой дурак, раз тебя опустил. Теперь вечно будешь сидеть в этой развалине. А если и выйдешь – сразу сдохнешь. Так что я тебя сейчас покину.

Она снова сделал жуткое движение рукой, открыв лицо. Из смутной темной дыры вновь раздалось деловитое бормотание на неведомом языке. Одновременно тело Таш начало терять свою плотность, превращаться в род темного газа с довольно тяжелым запахом. Процесс начался с ног. Вскоре газ, в который они превратились, клубясь, стал втягиваться в дыру лица, словно там заработал мощный насос.

Потом исчезли низ живота, торс, плечи; втянулись в бормочущую пустоту остатки шеи, уши и волосы. Наконец перед висящей в воздухе дырой осталось лишь лицо. Оно не стало газообразным – бессильно упало на солому и осталось лежать там. А дыра стремительно схопнулась и исчезла.

Илона следила за метаморфозой с умеренным интересом. Когда процесс завершился, она пошевелила носком ноги валяющуюся на полу пустоглазую маску, сделанную, похоже, из какого-то пластика. Но поднимать ее не стала.

Оставшись одна, Илона осмотрелась внимательнее. Она не сомневалась, что сможет покинуть это странное место.

Ее внимание привлекли щели в стенах – за ними явно что-то происходило. Илона приникла к одной и увидела... себя. А рядом был Женя. Они были молоды и, похоже, счастливы, целовались в каком-то парке с экзотическими деревьями и странными статуями.

А что вон в той щели? Там тоже была она сама – совсем молоденькая, слушающая в заполненной аудитории лекцию великого профессора Кромлеха. Илоне было забавно смотреть на свое лицо – безнадежно влюбленное, хотя девочка явно еще не осознала этого.