Четвертый крестовый поход

Гунтер создал свою «Нistoria Constantinopolitana»не позднее конца 1205 года, основываясь по большей части на отчете об этой экспедиции, предоставленном ему самим настоятелем. Мартин являлся активным участником разграбления Константинополя и привез в монастырь немалое количество святынь. Гунтер создавал свой труд, чтобы оправдать такое «священное» воровство, рассматривая человечество как божье домостроение. В итоге он создал сложное творение, искусно построенное, чтобы лучшим образом раскрыть затронутые темы. [85]

Сам текст проповеди крестового похода предваряется следующим образом: «Он [Мартин] говорил так или похожими словами».В сущности, Гунтер таким образом признает, что его текст не является дословным текстом проповеди, а лишь основывается на заготовленном варианте речи настоятеля, который (возможно) был немного изменен автором. Несмотря на такое предупреждение, перед нами одна из самых древних и самых полных современных записей проповеди о крестовом походе, чье общее содержание отражает папское воззвание к стремлениям, чаяниям и вере крестоносцев. Возникновение города Базеля относится к римским временам, а название происходит от греческого слова «basileus», что означает «император», и было принято в честь императора Валентиниана I (364–375). Город стоит на Рейне, важной водной артерии, пересекающей Германию и Центральную Европу. Собор Святой Марии располагается на горе примерно в ста футах над рекой. Чтобы выслушать Мартина, в нем могла собраться достаточно большая аудитория, поскольку размеры собора составляют более 160 футов в длину, а неф имеет почти 45 футов в ширину. [86] Однако в 1185 году храм был серьезно поврежден пожаром, восстановление шло медленно, а потому маловероятно, что к 1200 году неф был полностью перекрыт крышей заново. Следует предположить, что западная часть церкви являлась в какой-то мере строительной площадкой и отчасти могла оставаться открытой всем стихиям.

К моменту речи Мартина, вероятно, уже была установлена серия цельных величественных арок, перекрывавших пространство собора. Верхушка каждой арки была слегка заострена в том стиле, который являлся самым последним архитектурным достижением того времени и который мы сегодня называем ранней готикой. Сегодня мы не видим почти ничего, кроме светлого розоватого песчаника, из которого создана основная часть храма. Это придает зданию весьма аскетичный вид, но во времена Мартина детали церкви были покрыты яркими красками фресок и украшений, изображавших библейские сцены и события из жизни святых. Сложные и замысловатые скульптуры украшали колонны и надгробия собора, часть из них уцелела до наших Дней. Те же падшие христиане, ветхозаветные герои и свирепые мифические чудища взирают на сегодняшних туристов и верующих, как смотрели на Мартина и его слушателей восемьсот лет назад.

В крытой галерее крипты сохранилось изображение Лютольда Аабургского, епископа Базельского, принявшего участие в Четвертом крестовом походе. Голова и ноги Лютольда были расчищены из-под позднейших напластований, появившихся при модернизации здания, изображение остального туловища утрачено. Интересно, что здесь мы имеем единственное современное (или почти современное событиям) изображение участника экспедиции. Впрочем, он был увековечен таким образом скорее как выдающийся епископ, чем как крестоносец.

На северном трансепте собора Святой Марии сохранилась серия изображений, призванных напомнить о страданиях святого Винсента, раннего христианского мученика. Здесь представлены его осуждение, избиение, пытка огнем и водой, заключение, а также его погребение — полная картина самопожертвования истинного христианина. Для потенциальных крестоносцев, слушающих Мартина, идеи страдания и смерти могли лишний раз живо напомнить о возможной судьбе, тогда как образы ангелов служили залогом вечной награды для верных.

Средневековая церковь часто была центром жизни города. Сегодня в них чаще всего тихо, все находится в строгом порядке — но чтобы увидеть церковь в Средние века, нужно вообразить нечто совершенно другое. В них царил шум, хаос и разноцветье. Торговцы съестным, менялы, другие продавцы кружили вокруг входа в здание, предлагая любопытствующим, нуждающимся и неосторожным свой товар или мастерство. Исполнители искали возможности привлечь слушателей к своим песням или рассказам о подвигах и чудесах. Звуки и запахи приготовления пищи, крики торговцев, восклицания людей, собравшихся вокруг игроков в кости, составляли неизменную часть окружения. Толпы снаружи собора гудели от новостей и ответных рассказов о последних сплетнях и интригах. Такие собрания были лучшим источником новостей и информации, а истории о скандалах или бедствиях распространялись со скоростью лесного пожара.