Четвертый крестовый поход

«Рассказ об огромном количестве погибших в армии за такой короткий промежуток времени покажется невероятным. Количество погибших знатных людей еще можно было определить, а вот потери среди простолюдинов были просто неисчислимы. Согласно его данным в армии погибло: 6 архиепископов, включая патриарха Иерусалимского, 12 епископов, 40 графов, 500 представителей высшей знати, а с ними огромное количество духовенства и людей, которых невозможно сосчитать».[54]

Само собой, экстренная медицинская помощь была минимальной. Орден госпитальеров устроил в ходе сражений в Святой Земле полевые госпитали, но вероятность смерти от раны или от ее воспаления оставалась весьма значительной.

В связи с жесткими физическими требованиями и условностями средневекового общества подавляющую часть крестоносцев составляли мужчины. Но были среди них и женщины, тоже пожелавшие получить свое от обещанных духовных дарований. Ордерик Виталис, творивший в Нормандии в начале XII века, писал: «рыдающие жены страстно желали оставить детей и все свое достояние и последовать за мужьями».[55] Известно, что несколько женщин вступили в ряды крестоносцев. Чаще всего это были дамы, занимавшие в обществе высокое положение, например, королева Элеонора Французская — сейчас известная скорее как Элеонора (Алиенор) Аквитанская, ставшая впоследствии супругой Генриха II Английского. К сожалению, она оказалась втянутой в один из самых крупных скандалов средневекового периода. Известие о ее любовной связи с дядей, князем Раймоном Антиохийским, во многом подтвердило предубеждение большей части духовенства, что женщина может принести в армию крестоносцев только одни неприятности, поскольку природное ее естество будет вызывать такие пороки, как похоть и зависть.

Простые женщины могли сопровождать экспедицию в качестве пилигримов, либо занимать положение прислуги, например, прачек — а также, несмотря на духовный характер мероприятия, проституток. Большинство жен крестоносцев предпочитали оставаться дома, где их присутствие было куда более важным для охраны семейных владений и воспитания следующих поколений знати.[56]

Некоторые женщины могли воодушевлять мужчин на участие в крестовом походе. Как писал летописец Третьего крестового похода, «невесты побуждали женихов, а матери — сыновей, и огорчало их лишь то, что они не могли отправиться следом из-за свойственной их полу слабости».[57] С другой стороны, женщины могли и не позволить мужчинам отправиться в экспедицию. Так, в Уэльсе герольд завербовал для похода одного рыцаря, но его жена «внезапно заставила отказаться от благородного намерения, играя на его слабостях и пустив в ход женские чары».[58]

Учитывая большую вероятность гибели крестоносца, на решившихся войти в их число наверняка оказывалось немалое эмоциональное давление. Теоретически женатый человек, прежде чем стать крестоносцем, должен был заручиться согласием жены. Трудно сказать, имела ли эта мера какой-либо практический эффект. Воспылав энтузиазмом от проповеди, либо находясь под давлением окружающих или вследствие семейных традиций, скорее всего, человек не обращал особого внимания на мнение супруги. Препятствие к вербовке могло возникнуть лишь в редких случаях. Однако для увеличения количества крестоносцев, вразрез с церковным правом, в послании папы римского Иннокентия указывалось, что согласие супруги не является обязательным.

Вне зависимости от воинского статуса многие крестоносцы охотно отказывались от комфорта и безопасности, окружавших их дома в кругу семьи. Участник Второго крестового похода выразительно говорит о принесенной им жертве: