Четвёртый круг

Похоже было, что чай действовал на нашего посетителя успокаивающе. Во всяком случае лучше, чем любые слова, которые я мог бы ему сказать. Когда он заговорил опять (приблизительно после половины выпитой чашки), голос его звучал гораздо более спокойно, нежели раньше.

— Думаю, лучше всего будет рассказать вам все с самого начала. Тогда вы поймете мое состояние, а потом… Не знаю. Может быть… Посмотрим.

Он повернулся на миг к миссис Симпсон, но, очевидно, не потому, что ему мешало ее присутствие, а для того, чтобы побудить ее сесть. Судя по всему, разговор предстоял долгий. Она, тем не менее, не шелохнулась, оставшись на выбранном месте.

— Случай, с которого все началось, — сказал мистер Дойл, слегка пожав плечами, — произошел четыре дня назад.

Я поперхнулся, забрызгав чаем жилет и лацканы пиджака. Сделал я это довольно шумно, что сильно заглушило вскрик, который издала миссис Симпсон. Дойл сидел к ней спиной, поэтому не видел, что она поднесла ко рту ладони. Я пробормотал несколько слов в знак извинения, сославшись на свою неловкость, а он продолжил, посматривая на меня порой исподлобья.

— В отделе старинных и редких книг нашей библиотеки появилось одно произведение, которому там было совсем не место. Книга была совершенно новой, только что отпечатанной, поэтому мой помощник, первым обнаруживший ее, что на самом деле было нетрудно среди залежей древних рукописей и инкунабул, сначала подумал, что она попала туда по ошибке. Однако такая небрежность совершенно несвойственна библиотеке Британского музея. Вы знаете — наша педантичность вошла в пословицу. Особенно в отделе старинных и редких книг.

Он остановился ненадолго, словно ожидая от меня подтверждения, на что я после секундного колебания поспешно кивнул и пробормотал:

— Разумеется.

— Когда он извлек ее оттуда, где она стояла, и осмотрел повнимательнее, его ожидал новый сюрприз, еще неожиданнее предыдущего. Он немедленно поспешил в мою канцелярию и в смятении попросил объяснений у того, кто, как ему казалось, мог бы их дать. У меня. Но не потому, что я мог знать, как новая книга оказалась среди старинных томов, а потому, что я был обозначен на ней в качестве автора.

— Вы? — спросил я растерянно. — Но вы ведь не занимаетесь писательством. По крайней мере, насколько я знаю. Я имею в виду, открыто…

— Ни открыто, ни втайне, под псевдонимом, если вы об этом подумали. Но на упомянутой книге и не было никакого псевдонима. Там стояло мое полное имя с титулом. Сэр Артур Конан Дойл. Не исключено, что еще кого-нибудь в Британии или колониях зовут так же, как меня, но точно известно, что не может быть второго человека, носящего титул сэра. Значит, речь могла идти только обо мне.

— Очень странно! — вырвалось у меня.

— Очень, — согласился Дойл. — Тем более что я точно знаю, что не писал этой книги. В первый момент я подумал, что кто-то меня разыгрывает, что речь идет о неуместной шутке или, того хуже, о сознательной клевете. Вы понимаете, человек моего положения должен постоянно быть начеку. Никогда не известно, кто хочет вас погубить. Не буквально, конечно. В переносном смысле. Знаете, карьера — весьма хрупкая вещь…

Дойл прервался, чтобы глотнуть чаю. Он сделал это торопливо, не задерживая благотворную жидкость во рту, словно пил обычную воду. Это было своеобразным оскорблением миссис Симпсон, но она, к счастью, ничего не заметила, потому что посетитель сидел к ней спиной.

— Я поспешил посмотреть, кто издатель, готовый тотчас снестись с ним и выяснить, что происходит. Так не поступают в приличном обществе. Но оказалось, что лучше этого не делать. Две вещи, которые я увидел на титульном листе, совсем сбили меня с толку.

Дойл опять сделал паузу, а мне в тот момент пришло в голову: жаль, что он не пишет книг. Он же прирожденный рассказчик, обладающий даром оттянуть развязку, создать напряжение, прерваться на самом волнующем месте. Правда, меня это обычно нервирует.

— Первое — это издатель, — продолжил Дойл. — Я по роду своих занятий, разумеется, хорошо знаю этот мир, поэтому не было необходимости перепроверять тот факт, что означенной фирмы в Лондоне не существует и никогда не существовало. Да и во всем Соединенном Королевстве. Разумеется, в первый момент мне никак не могла прийти в голову мысль о третьей возможности.

— Третья возможность? Что вы хотите этим сказать? — спросил я изумленно.

— Да, третья возможность. Год издания ясно на нее указывал. Целых сорок три года, считая от нынешнего. В будущем. Издатель, выпустивший загадочную книгу, еще только будет существовать.

Я уставился на Дойла с недоверием и открыл рот, чтобы что-то сказать, но запнулся. Единственным звуком, который я услышал, было короткое хриплое покашливание миссис Симпсон из противоположного угла. Если все происходящее было чересчур даже для меня, могу себе представить, как она восприняла это. Тут, по всей вероятности, только Холмс чувствовал бы себя комфортно…

— Я вас не понимаю. Как вы себе это представляете — «в будущем»? Не хотите же вы сказать…