Четвертый принц

Открывать глаза, и, уж тем более, вылезать из постели, совсем не хотелось, сил не было, зато было тепло и хорошо. Они добрались, нашли тихое место, хорошенько наелись и, сняв комнату, завалились спать. Наверно, можно уже спать отдельно, но им дали одну кровать, а спорить хотелось меньше всего. Только упасть и уснуть. Да и если просить разные, это привлечет внимание, парень с девушкой и не вместе… К шушакам все, потом будут думать…

Там музыка и…

Хена аж села на кровати, когда поняла. Там Рейнардо поет! Обычные трактирные песни, веселые и похабные, но…

Сукин сын! Шушак бы его задрал! Они скрываются или как? Сейчас пойдет и сама убьет его!

Оглянулась на всякий случай, вдруг Рейнардо тихо спит и ей мерещится. Нет, его нет, она одна… Мать его!

Там внизу веселье и танцы. Хена вылезла, все-таки, натянула сапоги, пошла смотреть. Дешевая выпивка, всякий сброд… как раз подходит, чтобы затеряться. Но только не так!

Рейнардо с лютней в руках. Музыкант хренов! Мало ему покойников, бегающих за ним по пятам? О чем он думал?

Да он пьяный! Хена его не видела таким… Нет, всю дорогу парень, конечно, держался молодцом, мало кто так сможет, но и сейчас не время расслабляться. Рано еще.

– Наро! – позвала она.

А он, не останавливаясь, только кивнул.

Ну, не скандал же ей устраивать как ревнивой жене, не силой тащить его в кровать?

Он весело пел, народ танцевал… У кого он лютню-то отобрал? У него же своей не было, во дворце оставил.

Хена встала напротив, грозно хмурясь, сложив руки на груди. Наивно думая, что он сейчас посмотрит на нее, доиграет и устыдится. Ладно, не бросать же песню на середине, конечно, но и продолжать…

Он доиграл. Широко улыбнулся.

– А сейчас еще одна песня! Для моей девушки! – объявил громко. – «Кровавая Мэри».

И ударил по струнам.

Придурок, чтоб его! У Хены просто не хватало слов.

Но скандалы устраивать нельзя. Скандалы, как раз, запоминаются даже лучше песен. Она дождется, пока он допоет… и просто прибьет на месте, без всяких скандалов.

Только поет он отлично… невыносимо прекрасно просто, даже лучше чем там, на корабле в первый раз… так, что сил злиться на него совсем не остается. Их ведь не ищут в этой дыре… а если будут искать, то Рейнардо почувствует, он ведь не слишком пьян для такого? Глаза у него так и сверкают. И поет он на кетхарском, между прочим, без намека на акцент, и сам, такой смуглый и кудрявый, похож на местного… да ведь бабка его кетхарка, а он в бабку, а не в отца… Кто признает в нем чужеземного принца? Местный парень…

Вдруг подумала, что она впервые видит, как он так открыто и счастливо улыбается. Он тут выиграл свою первую битву и ему есть чем гордиться. Имеет право, наверно… если б их не искали…

Так задорно играет, что невозможно устоять на месте. И пальцы его скользят быстро, лаская гриф лютни, и… Невольно замирает сердце.

А закончив, допев, так спокойно отдает лютню человеку, стоящему рядом.

– Сыграй, – говорит, ни мгновения не сомневаясь. – А я приглашу девушку танцевать.

Хлопает его по плечу и идет к Хене.

Берет ее за руку.

– Сдурел! – почти шипит ему на ухо она. – Ты что творишь?

– Потанцуем? – как ни в чем не бывало, говорит он.

Музыка за его спиной играет вновь.

У него теплые руки… Он обнимает ее так уверенно…

Нет…

– Ты совсем напился, да? – из последних сил пытается Хена. Потому что в его глазах…

Он качает головой.

– Только одну кружку пива, – улыбается чуть виновато. – Это просто магический откат, стоит расслабиться, и немного ведет… – наклоняется к самому ее уху, говорит тихо. – Я подготовился, ты не думай. Я и на улице, и здесь на все проходы и двери сигнальные нити повесил. Если за нами придут, то я услышу. Все хорошо. Потанцуй со мной. Пожалуйста, Хена. Вдруг это последний раз…

Нет.

– Что ты несешь! – она чуть было не дернулась из его рук. Вдруг испугалась. – Мы выберемся, понял!

Не смерти, не дурных примет, а испугалась того, как он смотрел на нее. Откат, да… она слышала, что так бывает. Накрывает похлеще выпивки… Нет, он все понимает, конечно, это не совсем то… просто все, что таилось внутри – сейчас лезет наружу, уходит страх, все барьеры… Огоньки танцует в его глазах.

– Потанцуем?

Он тащит ее в круг. И Хена сама не понимает, как же она поддается? Потому что не стоит расслабляться и терять бдительность. Потому что…

– Да ладно тебе, – говорит он. – Дрыхнуть тебе можно, а танцевать нельзя?

И этот довод Хене уже нечем крыть.

Что ей терять, в конце концов? Даже притом, что она отлично видит – ему не танцы нужны. Но она ведь большая девочка… почему бы и нет? О чем ей жалеть? Ее руки в его руках… И, кажется, Хена никак не попадает в такт музыки, но ей не остановиться. Ноги несут ее сами.

Мелодия заканчивается, начинается другая. Потом еще…

Дыхание Рейнардо совсем рядом. Как же вышло, что это так волнует ее? Ведь столько времени они спали вместе, и уж к его сопению рядом Хена давно привыкла. Но сейчас – совсем не то…

Его глаза… он так смотрит на нее… как никогда раньше не смотрел.