О. Конечно, но это зависит от того, что вы понимаете под страданием. Мы ничего не получаем от наслаждения; от наслаждения мы можем получить только страдание. Каждое усилие — это страдание, каждое осознание — это страдание, так как существует много неприятных осознании о самом себе и о других вещах, и у страдания есть много форм Как я сказал, некоторые страдания не нужны и бесполезны, с некоторыми другими страданиями мы должны научиться не отождествляться, а некоторые страдания полезны. Мы судим о страдании с точки зрения того, помогает ли оно или мешает нашей работе, поэтому наше отношение к страданию должно быть более сложным Бесполезное страдание является наибольшим препятствием на нашем пути; в то же самое время страдание необходимо, а иногда случается, что люди не могут работать, так как они боятся страдании. В большинстве случаев то, чего они боятся, есть воображаемое страдание. У нас много воображения, и иногда отказ от некоторых видов воображения кажется трудным.
О. Конечно, в этом случае оно не становится настойчивым. Когда ложная личность начинает наслаждаться страданием, оно становится опасным. Большая часть нашего страдания зависит от отождествления, и если отождествление исчезает, наше страдание также исчезает. Человек должен быть разумным, он должен осознавать, что нет никакой пользы страдать, если возможно не страдать.
О. Это вполне возможно путем трансформации физического или умственного страдания. Всякий род страдания, теоретически говоря, может быть превращен в положительную эмоцию, но
О. Ни один отдельно взятый толчок не может помочь, так как уз, которые удерживают нас в нашем состоянии, очень много. Важно понять, что необходимы тысячи толчков в течение ряда лет. Только тоща нити могут быть разорваны и человек может стать свободным.
О. Описывая человека, в этой системе мы сталкиваемся с невозможностью описать вещи такими, какие они есть, — мы можем описать их только приблизительно. Это то же самое, как на картах малого масштаба, где не может быть показан относительный размер вещей. В некоторых случаях различия в описании человеческой машины столь велики, что о какой-нибудь вещи лучше сказать, что она не существует вообще, чем сказать, что одна вещь является большой, а другая — малой. Это относится к эмоциональному центру. Имеются эмоции, которые не являются отрицательными, однако весьма болезненны, и для них есть центр, но он занимает такую малую часть по сравнению с отрицательными эмоциями, которые не являются реальными, что лучше сказать, что эмоциональный центр не имеет никакой отрицательной части.