Четвертый путь

То же самое с эмоциями; человек решает чувствовать нечто по-новому, а затем он думает по-старому, и поэтому отрицательные эмоции приходят снова, как прежде, без контроля. Таким образом, чтобы измениться, мы должны изменить вещи во всех четырех центрах одновременно, а это невозможно, так как мы не имеем никакой воли, чтобы контролировать четыре центра. В школе имеются специальные методы для достижения этого контроля, но без школы этого сделать нельзя. В целом наша машина продумана очень умно. С одной точки зрения, она имеет изумительные возможности развития, но, с другой точки зрения, это развитие весьма затруднено. Вы поймете, почему это сделано подобным образом, когда вы окончательно осознаете, что значит сознание и воля; и тогда вы поймете, что ни сознание, ни воля не могут развиваться механически. Каждая малая вещь должна быть развита через борьбу, иначе это не было бы сознанием или волей. Это должно быть трудным.

В. Я чувствую, что если бы я должен был делать все сам, вместо того чтобы полагаться на случайности, тогда со мной вообще ничего не случалось бы, но моя воля слишком слаба для этого.

О. Неделание есть само по себе род делания. Но в то же самое время вы касаетесь здесь очень интересного вопроса. Когда вы достигнете контроля, то с вами будет случаться все меньше и меньше вещей, и вы должны будете делать даже малые вещи, так как они не будут случаться с вами. Но это, вероятно, дело далекого будущего.

В. Не является ли чувство ответственности за то, что человек должен делать нечто полезное в мире, воображением, так как вы говорите, что мы не можем “делать”?

О. Это может быть воображением или подражанием, или это может быть правильным. Но в этом случае мы должны рассматривать что делать и как, и как более важно, чем что. Большинство людей думает о том, что делать, но не о том, как делать. Часто вещи, которые они решают делать, невозможны, подобно прекращению войн и тому подобному.

В. Если мы пытаемся быть сознательными и пытаемся видеть, какова действительная реальность, изменило бы это нашу ситуацию так, что вещи не случались бы с нами, но мы делали бы все, как мы хотим делать?

О. Конечно, это есть цель, но очень далекая цель. Видите ли, прежде всего здесь есть неправильное использование слов “с нами”. Вы должны помнить, что когда говорится, что вещи случаются со всеми людьми и что люди не могут ничего “делать”, то это относится к обычным условиям в обычной жизни, к тому, что называется нормальной жизнью. Но в этой работе мы пытаемся выйти из этой “нормальной” жизни, поэтому мы уже должны “делать”. Только мы должны сначала научиться тому, что мы можем “делать”, так как в наших условиях многие вещи будут продолжать случаться; но в некоторых вещах мы можем уже иметь выбор, мы можем показать преимущество, нашу волю, насколько мы можем иметь волю. Поэтому “с нами” не может быть употреблено в прежнем значении. Но сначала вы должны понять, что различие находится не между “деланием” и “неделанием”, но между попыткой “делать” и попыткой понять, и в настоящее время вся наша энергия должна быть сосредоточена на попытке понять. То, что вы можете пытаться делать, уже было объяснено. Мы пытаемся найти то, что можем контролировать в себе, и если мы работаем над этим, мы приобретаем контроль. Это есть все “делание”, которое возможно в настоящий момент.

В. Является ли полное осознание того, что мы ничего не можем “делать” большим шагом на пути к “деланию”?

О. Иногда шаг слишком велик, так как каждая идея, продолженная слишком далеко, становится своей собственной противоположностью. Поэтому, если вы убеждаете себя слишком серьезно, что ничего не можете делать, вы найдете, что действительно ничего не можете делать. Это вопрос относительности. Как я сказал, неспособность “делать” относится к людям без какой-либо возможности школьной работы.

В. Я считаю, что нуждаюсь в учителе. Я нахожу, что ничего не могу делать сам.

О. Учитель не может “делать” что-либо для вас. Вам даются некоторые задания, и вы должны их делать. Это всегда так. Вместо попытки “делать”, пытайтесь “не делать”! Вы учитесь “делать”, научившись сначала “не делать”. Вы пытаетесь делать вещи, которые вы считаете хорошими; пытайтесь совсем наоборот — не делать те вещи, которые не являются хорошими.

Вы видите, что эта самоэволюция не является ни обязательной, ни механической; нет никакой гарантии. Она зависит от усилия. Люди часто спрашивают: “Как это так, ведь я работал много лет и все же не имел никакого переживания высших центров?” А я спрашиваю их: “Действительно ли вы работали так много лет?” Человек считает с того момента, когда он услышал эти идеи, но он не пытается подсчитать, сколько он действительно работал — сколько дней, сколько часов или минут каждый день. Если человек сделает этот подсчет, он увидит, что нет никакой причины ожидать каких-либо результатов, хотя он и мог услышать об этих идеях много лет назад.

В. Если мы машины, то как мы можем изменить наше бытие?