Четвёртая нотка

Тембр перестал трястись, но не спешил выходить из–за двойной тактовой черты. В тишине Слава прочитала:

Есть у звука и окраска:
Мягкий тембр — нежность, ласка.
Жёсткий — режет, как металл,
Я послушал и устал.
Звук бывает очень резким,
Словно звякают железки.
А порой течёт певуче,
Этот тембр звука лучше.
И сказать я не боюсь —
Мягкий тембр — это плюс!

Когда она закончила читать стишок, Тембр выглядывал из–за черты без страха.

— Ты хорошая девочка. Я, конечно, выйду. Мне и самому хочется вернуться к моим друзьям Высоте и Громкости. Я знаю, как им без меня невесело. Но обещай мне, что больше твоя сестра не будет так поступать. Научиться играть сможет только тот, у кого есть сила воли и терпение. А если вместо них есть злость и нелюбовь к труду, то ничего не получится, стучи по клавишам хоть пальцами, хоть молотком.

Тембр отодвинул двойную тактовую черту и перенёс её в конец нотной строки. Потом он увидел своих друзей, Громкость с Высотой, и радостно замахал им рукой.

Громкость и Высота, подбежали к Тембру и обнялись. Потом подошли к нотке ФА, взялись за руки и закружились! Быстрее! Быстрее! Раз! Исчезли… Осталась только нотка ФА, которая громко сказала:

— ФА! ФА! ФА!

У неё был звонкий красивый голосок. Все ноты радостно захлопали в ладоши.

— Всё! Теперь нам нужно возвращаться на свои места, — воскликнула нотка СОЛЬ.

— Оп–ля–ля! Да уж! А то у нас тут какая–то дисгармония кругом! — подхватил ЛЯ.

— До свидания, Слава! Мы ждём тебя через два года в нашем городке, сразу, как только ты пойдёшь в музыкальную школу! — сказал СИ.

— Счастливо! Был рад познакомиться! Ты уж скажи Саше, что–бы она больше не стучала по клавишам! — крикнул ДО, убегая.

— Пока! Пока! — добавила нота МИ.

— До встречи! — крикнула РЕ.

Когда все убежали, нотка ФА ласково посмотрела на Славу и сказала:

— До свидания, Славочка! Спасибо тебе, что помогла вернуть мой звук!

— До свидания, нотка ФА! Я никогда не забуду тебя.

— Ты так прощаешься, словно мы не увидимся больше!

— А что? Увидимся?

— Обязательно! ФА! ФА! ФА!

Слава открыла глаза. Она слегка касалась клавиши фа, а та тихо пела в ответ:

— Фа! Фа!

— Какое счастье, что ты снова звучишь! — тихо сказала Слава и побежала за Сашей.

Весь вечер сестрички шептались возле пианино. Они что–то считали на клавиатуре, гладили клавиши. По очереди влезали на крутящийся стульчик и, открывая крышку, заглядывали внутрь. Наверное, девочки хотели увидеть музыкальный городок, но вместо него в глубине музыкального инструмента таинственно мерцали две арфы с натянутыми струнами.

С тех пор Саша больше никогда не стучала по клавишам, а Слава решила самостоятельно учиться играть на пианино. Сидя на крутящемся стульчике, она внимательно прислушивалась, улыбалась и кивала головой. А потом пересказывала удивительные истории из жизни музыкального городка, рассказанные ей нотками. И все верили в то, что девочка действительно слышит что–то большее, чем мелодия, и ничего не выдумывает. Да и как тут не поверить: ведь чаще всего Слава сидела рядом с пианино и не нажимала нот, а оно играло для неё само…