Четвёртый Интернационал (СИ)

Дэн с удивлением смотрел на кучу одежды в углу, возле которой на полу, привалившись спиной к стене, сидел Рой. Тот выглядел совершенно спокойным, руки лежали на коленях поверх обреза. Верный себе, Рой при первых же признаках опасности взялся за оружие. Но во лбу у Роя появилась новое отверстие. Совсем маленькое, черное в свете спички. Будто шилом ткнули, и даже кровь толком не успела натечь…

– Чёрт, – Дэн хотел что-то сказать, но в этот момент практически такое же отверстие появилось у него в виске. Он застыл на полуслове, в горле у него что-то булькнуло, и его тело упало на пол, будто из него разом вынули все кости.

Хоскинс оставался на своем месте, слушая, как трое оставшихся бандитов мечутся по гаражу туда-сюда. Время от времени ругательства прерывал хлопок выстрела из обреза или револьвера, кажущийся в замкнутом пространстве оглушительным, и заставлявший его сжаться за машиной ещё сильнее. Сам Ричард был безоружен, и подозревал, что будь у него пистолет, для него лично ситуация бы изменилась не особенно сильно. В конце концов, он не удивился, когда его крепко схватили за плечо, и дернули.

– Эй, мужик! – это был Майк, что, с одной стороны, сильно порадовало Хоскинса, а с другой, – опечалило, ведь это значило, что история ещё не кончилась, – Надо нам тикать отсюда. Харпс и Стэн оба дохлые! Этот хмырь и нас привалит! Вот, бери шпалер, давай вместе дёрнем к воротам! – он сунул Хоскинсу в руки револьвер, показавшийся ему ледяным. Хоскинс не держал в руках «Вебли» со времен войны. Да и тогда знакомство с этим тяжелым, но изящным предметом ограничивалось тиром во время сдачи обязательного зачета по стрельбе. В послевоенные годы сотрудники MI-5 практически не носили оружия, и, хотя пару раз Ричард стрелял в тире из «Вальтера», делал он это, главным образом, для развлечения. Таким образом, револьвер не внушал ни уверенности в себе, ни чувства безопасности, и был просто холодной тяжелой железякой.

– Мужик, ну чего ты замер? – оглушительно прошептал Майк, – Давай прорвемся, или завалим его, а?

В этот момент где-то в глубине гаража прозвучал отрывистый шипящий звук, и у Майка словно что-то оборвалось внутри.

– Чёрт, – прошептал он, медленно оседая на пол, – Чёрт…

Только когда Майк окончательно затих, уткнувшись головой в колесо, Ричард заметил, что на его свитере, в районе сердца, набухает темное пятно.

И что делать? Хоскинс, судорожно сжимая револьвер обоими руками, осторожно высунулся из-за кузова «Форда», пытаясь что-либо разглядеть в тусклом свете, поступающим в помещение сквозь пулевые пробоины. Ничего особого, естественно, он там не увидел, и, когда внезапный жестокий удар по голове оборвал его старания, даже не успел удивиться…

…Когда Энди Макнаб вышел из гаража, с бесчувственным агентом на плече и пистолетом с длинным глушителем в свободной руке, все, кто напряженно ждал исхода событий снаружи, облегченно выдохнули.

– Чёрт, мистер, что вы там устроили, Сомму? Мы уж думали идти вам на помощь,– бледный от холода и волнения Эдвард Лаймон подскочил к шотландцу первым, пытаясь перехватить его ношу.

– Во-первых, – не я устроил, а они. Во-вторых, не Сомму, а так, постреляли немного. На помощь вам не надо было, никому бы вы там не помогли, уж не обижайтесь. В третьих… молодой человек, какой я вам ещё «мистер»?! С утра был товарищ, а теперь, – мистер?

– Простите, товарищ Макнаб.

– Липкая лента, веревки?

– Все тут.

– Ну так, спеленать его, и в багажник. Ко мне, ваши машины пачкать не надо… Закурить у кого есть?

Когда все уже собрались, агент был со всем тщением упакован и загружен, а бойцы заняли места в машинах, Энди, наконец, докурил последнюю сигарету. Лаймон, стоявший рядом с ним, уважительно смотрел на простоватое лицо толстяка, и недоумевал.

– Мистер, тьфу, товарищ Макнаб! Неужели в Коминтерне у всех такая подготовка? Я бы никогда не поверил, что один человек может справится с семерыми, причем, с таким, как у вас, оружием…

– А что не так с моим оружием? – поднял бровь Макнаб, – Это «Хай Стандарт-Милитери», 22-го калибра, с интегрированным глушителем, штучной работы. Он стоит почти три сотни фунтов. А что до подготовки – то не все, конечно! Большинство готовят намного лучше. Я ведь человек в возрасте, форма уже не та, что у вас, молодых. Видели ли вы, когда-нибудь, русский спецназ в деле, Эдвард?

– Нет, конечно, о чем вы, Энди?

– Ну, вот и очень славно, что не видели. Потому что тогда бы вы уже ничему не удивлялись, как я… А это скучно, должен вам сказать. Ладно, товарищи, давайте, уже, сваливать отсюда. Место тут нежилое, но кто-нибудь мог услыхать пальбу.