Четвёртый поросёнок

— Ладно, пойду и я, Волчонок, — женщина, имени которой Нах-нах так и не узнал, почему-то выглядела виноватой, хотя должно было быть совсем наоборот. — И не мучай себя больше вопросами, мог ли ты кого-то спасти, если б остался. Думаю, сегодня ты всё понял. И что мог сделать, и что на самом деле сделал. А что до нас… то восемь жизней в обмен на несколько десятков тысяч — это… об этом мы даже мечтать не могли. Так что, не поминай лихом, а я пойду, девчат порадую.

«Отпусти их, малыш», — одними губами прошептала Хранительница.

Антис с трудом проглотил комок, но все же смог попрощаться:

— Бывайте, думаю ещё свидемся.

— Э, нет! — сверкнула ему в ответ улыбка. — Тебе уж точно спешить некуда. Так что лет через сто — не раньше! — и женщина было повернулась к ожидавшей группе, когда, хлопнув себя по лбу, рысью подбежала обратно.

— Слышь, Царица всея Прерии, будь человеком, — говорившая смотрела Хранительнице прямо в глаза, и Нах-наху показалось, что между ними происходит больше, чем говорится словами, — мы тут все слегка кое-кому задолжали, а как отдавать?

— Да что ж это за день такой?! — шутливо всплеснула руками модерша, — сначала «имитационной программой» называют, потом «человеком» стать просят…

— Значит нет? — повесила голову «волчица».

— Значит «да», — отрезала в ответ Хранительница, отбросив шутливый тон, — самой мне с этим возиться долго, но есть у меня, кого попросить — сделаем!

И ответив на благодарный кивок, задумчиво проводила взглядом уходящую в темный портал группу.

— Да что ж за день сегодня такой, если мне про базовый принцип сообщества напоминают. Да еще кто?

— Что за принцип? — заинтересовался незаметно подошедший капитан, продолжая смотреть на то место, где секунду назад погасла арка портала.

— Сложно перевести… — Хранительница поковыряла носком сапога траву и задрала голову вверх, — «благодарность» не подходит, потому как подразумевает «ответная», «историческая справедливость» — тем более, а «Воздаяние», хоть и ближе всего, почему-то имеет исключительно негативную окраску.

И разом переключилась на дела насущные:

— Надеюсь, понятно какой уровень секретности у всего, что вы сегодня узнали?

— «После второй бутылки!» — хором ответил с десяток мужских голосов.

— Что? — кажется Хранительница была слегка сбита с толку.

— Такое после второй бутылки только самым близким друзьям рассказывать. И то — лучше не надо.

— Тёть, я пожалуй пойду? — Антис рискнул привлечь к себе внимание, подёргав за рукав задумавшуюся над такой формулировкой модершу. — Поиграл, со своими встретился, пойду теперь, наверно?

Мозолистая рука взъерошила ему волосы.

— Беги, там у тебя уже пятый прогулянный урок заканчивается.

Фёдор тоже оценил эту информацию и опустился на одно колено, протягивая вперёд сложенные лодочкой руки:

— Ваше Величество, разрешите мне удалиться? А то и у мня… э-э-э… пятый урок в прогуле…

— Вот ведь… язва. А я-то, наивная, думала, что никто не заметит! «Очень приятно, царь». Тьфу! — и вдруг приняв величественную осанку, Хранительница вытащила из воздуха громадный меч. — Мой рыцарь! Стерпите этот удар и ни одного более!

Грозное лезвие прошелестело, описывая дугу, и Фёдор судорожно припомнил состояние, нужное для того, чтобы сделать кожу непрорезаемой. Кажется, у него даже получилось, во всяком случае, упав на плечо, клинок не пошёл дальше до пупка. А в следующий миг Нах-наха выкинуло в реал.

Глава 34 Седьмой класс. Начало осени

Ева насосалась молока и уснула, отвалившись от груди на мягкую мамину руку. Дара переложила дочку в кроватку и укрыла сверху мягонькой байковой пелёнкой. Встретилась взглядом с Вадимом: понятно, ждёт. И надо же, как раз в это время откуда-то издалека донёсся зов. Тот самый, которого она не слышала уже около года, с тех пор, как последний раз была в глухой долине в двух днях пути от Йориковки.

— Мне надо идти, — смущённо сказала мужу и увидела в его взоре разочарование.

— Хозяин?

Кивнула в ответ и стала быстро собираться, чувствуя укор в глазах любимого. Кожу на спине словно пощипывало. Но, до упрёков дело не дошло.

— Если задержусь…,

— …молоко в бутылочке в холодильнике. Подогрею, — всё-таки Бероев — отличный мужик. Не зря её так к нему тянет.

Поцеловала его и выскользнула в ночь. Лучи ночного светила сегодня дают короткие тени, отчего редкие заросли за ручьём пронизаны столбиками почти вертикальных лучей. И тут, совсем рядом, буквально в нескольких шагах от их нового дома прячется один из мохнатиков. Интересно, кто? Хотя, не так уж и прячется — крупная фигура легко угадывается впереди.

— Здравствуйте, Бушмейстер.

— Здравствуй Дара. Рад, что ты и сама осталась жива и дала жизнь новому человеку, — в его голосе чувствуется некоторая натянутость. Он выглядит встревоженным и осматривается по сторонам.

— Какая-то опасность? Тебе нужна помощь?

— Конечно. Иначе бы я не пришёл, — на лице мохнатика угадывается озорная улыбка. — Познакомься с Риатором, — справа из глубокой тени шагнула ещё одна фигура, далеко не столь атлетически сложенная, но явно принадлежащая взрослому мужчине.