Четвёртый прыжок с кульбитом

Пару дней назад Сорокину вызвали в секретный отдел Госбанка, где таился аппарат системы «ЗАС». Служебный диалог потребовал ее начальник, подполковник Савчинский, и трубка цвета слоновой кости лежала на столике узкой кабинки. Расписавшись в журнале, Марина поднесла ее к уху:

-      У аппарата!

Дверь кабинки закрыть за собой не забыла. Душновато здесь, зато никто не услышит. Исключая подслушивание на линии, засекречивающая аппаратура связи «ЗАС» позволяла вести любые переговоры. Сложная система мозаичного шифрования искажала голос, в трубке хрипело и булькало, но понять речь было можно.

Наивно уверенная, что разговор никак не прослушивается, Марина шутила и обращалась к начальству без должного почтения: мелькали эпитеты «шеф», «босс», или совсем уж легкомысленное, «мон женераль». Но лишь до тех пор, пока этот самый босс не объявил о внезапном отпуске.

-      Постой, паровоз, - возмутилась она. - Мне не надо спешить к маменьке, с последним приветом и все такое! Вообще-то у нас куча дел не кончена.

-      Понимаешь, это я грешен, - покаялся шеф. - Только начал рыть почву вокруг пропажи товарища Седых из ЦК КПСС, как меня вдруг вызвали на Лубянку. Поставили на красный ковер в позу, ну и отжарили по полной программе. Представляешь, некто полковник Зимин, который ведет следствие, нажаловался наверх, будто мы плетем интриги, суем везде свой нос, и мешаем ему работать.

-      И что?

-      И нас выгнали в отпуск, - шеф забулькал их трубки грустным смехом,- У попа сдачи не бывает, слышала такую поговорку? Весь отдел отправили, подчистую, с завтрашнего дня. Сказали так: идите с глаз долой все на фиг, остыньте там немного, а потом посмотрим на ваше поведение.

-      Дела... - улыбка сползла с лица Марины.

-      И не говори, мать. Прервали полет на самом интересном месте. Внезапно, как звонок в дверь посреди брачной ночи, - шеф снова забулькал. - Так что шабаш, вечерней лошадью убываю в Ялту. Какой у тебя будет план? Сюда вернешься, или как?

-      Похоже, что «или как», - в раздумьях Марина закусила губу. - В конце концов, раз такая пьянка - грех не погреть на солнышке свои старые кости и залить вином душевные раны. Можешь мои отпускные деньги отправить сюда телеграфным переводом?

-      Не вижу проблем, как сказал один ковбой трупу другого, пряча при этом револьвер, - отозвался шеф. - Ты там, случайно, не замуж собралась?

-      А почему нет? - Марина задорно забулькала в ответ. - Я не только мужа присмотрела, но и хорошего аналитика нам в отдел.

-      Точно хорошего? - голос начальника построжал.

-      Помнится, как-то ты назвал меня «светлой головой», - хмыкнула Марина. - Или это была дань вежливости?

-      От своих слов, знаете ли, отказываться не привык, - голос начальника звучал серьезно. - Ты у меня умница и красавица. Давай данные, вызову-ка я его на недельку, в служебную командировку... Посмотрю внимательно в лицо твоему протеже.

-      Только после отпуска, в сентябре, - быстро сказала Марина.

-      Конечно, - хмыкнул он, - я здесь задерживаться не собираюсь. Диктуй медленно, записываю.

Задерживаться на службе Марина тоже не собиралась - ее ждал поход на Дон, и купальник уже лежал в сумочке. Предстоял настоящий романтический вечер - шашлыки, вино, рыбалка, уха и ночевка в фанерном домике базы отдыха.

Вообще, культурная программа капитана Сорокиной могла вызвать зависть, настолько она блистала разнообразием. На завтра капитан Агопян наметил поездку в село Чалтырь, на концерт заслуженной артистки Козловской. Марина ее уже видела на свадьбе, и очень хотелось еще раз побывать на концерте. А в воскресенье Володя обещал сводить на скачки, что проходили на ростовском ипподроме. Капитан Сорокина такому плотному графику была рада, поскольку активная деятельность внезапно закончилась.

Зато с понедельника можно брать билеты в Крым.

**********

Многие рабочие вопросы председатель КГБ передоверял своим заместителям. Текучка его интересовала мало, и Андропов этого не скрывал. По простой причине - а для чего, собственно, тогда существует вверенный ему аппарат? Пусть работают. И они работали, между собой величая Юрия Владимировича уважительно: «Председатель».

Сидя на площади имени Дзержинского, Андропов держал руку на пульсе стран социалистического лагеря. Состояние дел там было непростым, и с руководителями органов безопасности он поддерживал постоянный контакт. С неослабным вниманием Юрий Владимирович следил и за делами в собственной стране - его интересовали не только настроения в народе, но все другие аспекты, от преступности до состояния экономики.

Обстановка в мире оставалась сложной. Время «закрытых» телефонов прямой связи еще не наступило, поэтому контакты советского руководства с правителями недружественных стран проходили с помощью сотрудников спецслужб. Тайная дипломатия приносила свои плоды, однако об успехе говорить не стоило.