Четыре года без тебя

Флисс подумала — благодарит только из вежливости. Но тут она вспомнила о его болезни, и краска стыда залила ее лицо.

— Извини, Флисс, я отвык от ужинов…

— Не беспокойся, — примирительно сказала она. — Может быть, хочешь чего-нибудь вкусненького? Пожалуйста, вот молоко, — Флисс достала пакет из холодильника. — Пойдем в гостиную?

— Но ты ведь еще не ела, — нахмурился Морган.

— Потом что-нибудь перекушу, — сказала Флисс и налила чашку кофе. — У меня тоже нет аппетита.

Морган устроился на диване, а Флисс села в кресло напротив. Горящий огонь в камине создавал в гостиной уютную атмосферу, но в воздухе витала какая-то напряженность. Присутствие Моргана волновало Флисс. Она не спускала с него глаз. Мучительно размышляя, с чего начать разговор, она не находила ни одного подходящего слова.

— Чем ты занимался все это время? — наконец выдавила она. Морган непонимающе взглянул на нее. Флисс пояснила: — Все эти четыре года. В том месте, где ты был.

— В концлагере? Это место называется Джамара, — спокойно ответил Морган. — Вряд ли ты слышала о нем. Это высоко в горах, в сотнях миль от цивилизации. Мдола обосновался там со своим штабом. Мы находились в самом центре укрепленного района. Так было удобнее держать оборону.

— И ты не пробовал бежать? Морган устало посмотрел на нее:

— Я не герой, Флисс. Мне хотелось остаться в живых.

Флисс пристыженно опустила голову:

— Извини, но ты так мало рассказывал мне о своей жизни в лагере! Четыре года — срок долгий. Как ты проводил время?

— Писал, — пожал плечами Морган.

— Ты писал? — удивленно взглянула на него Флисс. — Что же ты писал?

— Разное… — Морган допил молоко и вытер губы тыльной стороной ладони. — Писал о своей жизни… Думал, пригодится, когда… окажусь на свободе. Если бы я не начал писать, то просто сошел бы с ума. Юлиус это понял и предоставил мне пишущую машинку. Военный трофей из разграбленной школы. Юлиус печатал на ней воззвания и листовки, затем тайно переправлял их в Кантангу. Разрешив мне печатать на машинке, взамен он потребовал, чтобы я печатал его прокламации.

— Ведь Юлиус считался твоим другом?

— Другом? Сильно сказано! Скорее, мы были приятелями, — возразил Морган. — Просто в одно и то же время учились в университете, но друзьями не были. Здоровались при встрече. Должно быть, Юлиусу почему-то запомнилось мое имя. Как бы там ни было, я считался военнопленным. И мне постоянно напоминали об этом.

— Но ведь вы учились в одном университете! Почему же он тебя не отпустил?

— Как видишь, не отпустил… — вздохнул Морган. — Вообще, мы редко с ним виделись. Он был постоянно занят. Не свергни он режим Унгаве, мы так и погибли бы в джунглях.

Флисс содрогнулась от ужаса. Морган подвергался смертельной опасности!

— Может быть, хватит об этом? — решительно заявил Морган. — Я выжил. Теперь надо думать, как жить дальше. Денег нет, и неизвестно, когда будут. Придется устраиваться у родителей.

— Оставайся у меня! — прерывающимся голосом воскликнула Флисс.

Флисс недоумевала — почему она вдруг предложила Моргану остаться у нее? Очевидно, под влиянием сиюминутного чувства — в ней говорило чувство вины. У нее не было никакого желания начать жизнь сначала с Морганом. Она почувствовала себя еще больше виноватой — на сей раз перед Грэмом.

— Остаться у тебя? — Морган произнес эти слова на одном дыхании.

— Конечно, оставайся у меня, — медленно повторила Флисс. Она подошла к окну и задернула занавески. Включила торшер. — Это я виновата, что тебе негде жить.

— А то кто же? Конечно, ты, — насмешливо подтвердил Морган. Флисс заметила — в уголках губ его мелькнула улыбка. — Утро вечера мудренее, Флисс. Я падаю с ног от усталости. Давно пора спать.

Флисс показалось — в этих последних словах прозвучало нечто другое, чем то, что он имел в виду. Она невольно вздрогнула. А что, если Моргану придет в голову заявить о своих супружеских правах?

Морган встал с дивана и выжидающе посмотрел на Флисс.

— Итак, прикажешь отправляться в комнату для гостей? — спросил он, покорно склонив голову.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кровать была удобной и мягкой, за окном тишина. Но Моргану не спалось. Наконец первый бледный луч рассветного солнца пробился сквозь занавески. Морган не привык к тишине провинциального английского городка.

Он до сих пор чувствовал усталость, а вчера так вообще зверски вымотался. Беспокойный короткий сон не освежил его. Морган ощущал слабость во всем теле. Да еще эти мрачные мысли!

Он тяжело вздохнул, взбил подушку кулаком и перевернулся на другой бок. Не давала покоя мысль, что в соседней комнате — Флисс. Одна в уютной, так по-женски обставленной спальне. Занавески в цветочек, розовое атласное покрывало. Вчера Морган не устоял перед искушением заглянуть в ее спальню. Он неуклюже соврал, будто ищет бритву, но это был всего лишь предлог.