Четыре кружки мюнхенского пива

Гитлер. К вере в Бога я отношусь прагматически. До тех пор пока религии не найдется достойной замены, ее необходимо всячески поддерживать и сохранять. К сожалению, на Западе церковь теряет миллионы и миллионы приверженцев. Последствия этого, особенно в отношении морали, могут стать катастрофическими. Огромные массы людей — это не философы, вера для них — единственная основа морального подхода к жизни… Органические законы существуют для государства, догма для религии. Покушение на догму означает борьбу с моральными основами общества. Только безумцы или преступники могут пойти на это.

Ленин. Безумцы пойдут на то, чтобы открыто и напролом бороться с церковью. Дальновидный революционер сумеет задушить религию руками самих же попов. И пусть мелкобуржуазные выскочки из псевдореволюционеров считают нас преступниками, но мы не потерпим, чтобы развратные малограмотные попы одурманивали массы своим опиумом.

Гитлер. Какую же замену вы сможете найти религиозному опиуму?

Ленин. Это чисто моральная проблема, и партия не вправе давать массам указания о создании тех или иных моральных ценностей. Мировой пролетариат и его авангард — российский рабочий класс — сам сумеет найти достойную замену опиуму!

Гитлер. Не религия одурманивает массы, а слепая наивная вера в парламентаризм как панацею от всех социальных болезней.

Ленин. Парламентаризм — не лекарство, а неизлечимая болезнь, которую один ваш великий соотечественник назвал парламентским кретинизмом.

Гитлер(залезает на стол. Сейчас перед нами Гитлер — "великий оратор"). Периоды так называемой демократии и парламентаризма были одновременно периодами упадка мощи и духа народов. Большинство никогда не заменит человека, сто дураков вместе не дадут одного умного, героическое решение не возникнет у сотни трусов.

Ленин(тоже взбирается на стол. Мы видим сошедший с плакатов образ Ленина — "народного трибуна"). Парламентское большинство — это шитый белыми нитками тришкин кафтан партийных блоков и группировок.

Гитлер. Германскому народу чужда скопированная с Запада форма парламентской демократии.

Ленин. Буржуазная свобода — это свобода денежного мешка.

Гитлер. Так называемая свобода слова — это свобода лжи и грязных инсинуаций.

Ленин. Так называемые избранники народа — это наймиты финансового капитала. Они выстраиваются в длинную очередь в ожидании правительственных постов.

Гитлер. С вожделением ждут они малейших изменений в облюбованном ведомстве и благодарят судьбу за любой скандал, который уменьшает очередь ожидающих.

Ленин. Заняв правительственный пост, парламентский деятель унижается до такой степени, что фактически становится политическим спекулянтом.

Гитлер. Поэтому любой спекулянт всегда готов заняться политикой.

Ленин. А мерзкие лакеи империализма вроде социал-соглашателей Шейдемана, Эрцбергера и Эберта охотно продают интересы рабочих ради депутатского жалованья.

Гитлер. Падать на колени перед тощим Шейдеманом, жирным герром Эрцбергером, Фридрихом Эбертом — перед этими политическими пигмеями, этими ничтожествами! Самый справедливый государственный строй не тот, где предпочтение отдается арифметическому большинству, а тот, который может выдвинуть из народа в качестве руководителей сильных людей, — личность, способную принимать ответственные решения, отвечающие интересам народа и выражающие коллективную волю народа. Вот что такое истинное народовластие!

Ленин. Народовластие — это безусловное и строжайшее подчинение воли народа воле руководителя.

Гитлер. Это подчинение при определенной сознательности и дисциплинированности масс может напоминать добровольное и охотное подчинение оркестра дирижеру. Если же нет идеальной дисциплинированности и сознательности, руководство может принимать резкие формы диктаторства.

Ленин. Самая демократическая форма правления — это самодержавие. Но не самодержавие помещиков и капиталистов, а рабочих и крестьян, то есть диктатура рабочего класса и беднейшего крестьянства.