Четыре подковы белого мерина

Но надо было как-то обозначить себя. Не очень удобно молчать, когда с тобой общаются. И имя свое говорить ей не хотелось, и Лада назвала первое попавшееся:

– Я – Лида.

– Лида-Лидочка! Ах, какое красивое имя! – пел соловьем Костик. – «Хорошая девочка Лида на улице Южной живет!» Знаете, стихотворение такое поэта… Забыл поэта! Ну, еще в кино про Шурика оно было! Эх, забыл!

– Ярослав Смеляков, – подсказала ему Лада.

– Да-да-да-да-да!!! Точно! Поэт Смеляков! Надо же! Вы тоже знаете! – Костик был весь соткан из эмоций. Он радостно улыбался и был похож на соседского песика Кексика, который по поводу и без радовался. Подлаивал, повизгивал, перебирал лапками и норовил лизнуть в нос любого, кто обращал на него внимание.

Костик-песик, обрадованный тем, что у него с милой женщиной нашлись некие точки соприкосновения, доверительно положил Ладе на руку свою большую ладонь и без лишних слов предложил продолжить знакомство:

– Можно у меня дома, но лучше – у вас!

Лада посмотрела на кавалера с изумлением: много перевидала на своем веку представителей не лучшей половины человечества, но вот так, на третьей минуте знакомства, ей впервые предлагали «отправиться в нумера»!

Молодой человек, видимо, понял, что сморозил что-то не то, и аккуратно поправился:

– Нет, вы, наверное, не так поняли! Я не имел в виду чего-то такого, – начал он неловко выкручиваться, понимая при этом, что она его раскусила и смеется над его неуклюжей попыткой поправить ситуацию. – Это я к тому, чтоб поговорить в относительно спокойной обстановке, чтоб, знаете, никто не мешал!

– А мне, знаете, и тут никто не мешает пообщаться, если я этого хочу! – холодно прервала его Лада. Она посмотрела на часы и стала собираться.

– Лидочка! Вы только не обижайтесь! Ну поспешил я! Ну простите!

– Простила-простила, – снизошла Лада.

– Ну и хорошо! Давайте договоримся о встрече! Хотите, сегодня вечером, например? – бил нетерпеливо копытом Костик. – И ничего такого! Как раз наоборот: конфеты, букеты, духи и кофе! Все будет!

– Спасибо, Костик! – Лада снисходительно улыбнулась. – Ничего не нужно. Спасибо.

– Ну Лидочка! Ну почему?! Я хочу исправиться! Я хочу, чтоб все как надо! Ну простите меня! Поторопился!

– Да не в этом дело, Костя! – Лада поднялась.

– А в чем?! Ну, можем же мы встретиться, погулять! Ну, не понравимся друг другу – разбежимся! – Просительный тон Костика выдавал его с потрохами.

«Боже мой! До чего ж глупы бывают мужики!» – поймала себя на мысли Лада, а вслух сказала:

– Костик, ничего не будет, ничего не получится. Мы слишком разные. Не обижайся, но ты прост, как… как грабли! А я сложна, как андронный коллайдер! Вот как-то так, – выпалила и пошла.

А он остался сидеть с открытым ртом, переваривая сказанное. Не то чтобы про коллайдер не слышал ничего. Просто грабли – это уж так примитивно, что даже не обидно. Просто удивляет. Грабли, и точка! Садовые и, наверное, деревянные!

А чуть позже Лада познакомилась с Владом Тишинским. Сначала она столкнулась с ним во дворе – чуть дверью его не убила, распахнув ее резко.

– Извините, – покраснела она.

– Ничего, сам виноват!

«Ну и хорошо! Ну и слава богу! – подумала Лада, проскакивая стремительно мимо одетого с иголочки господина. – Да и то правда – сам виноват, что чуть по носу дверью не получил!»

Она так стремительно проскочила мимо него, что его «девушка» повисло в пустоте двора.

«Девушка! Ага, «девушка»! Да, что ж такое с мужиками-то, а?! Или у меня на лбу написано, что ко мне можно с разными, такими вот… непристойными предложениями?!»

На следующий день Лада снова увидела того, кого накануне едва не убила дверью. Он сидел на ограждении газона, аккуратно стряхивал с себя невидимые ворсинки. В траве прятались его дорогие туфли из светло-кофейной кожи «в дырочку».

У него был даже галстук! И это Ладу убило наповал. Утром, в их дворе, по соседству с приготовленными к опорожнению в мусоровоз бачками, на поржавевшем от непогоды и времени ограждении сидел гражданин. Он был похож на манекен, убежавший из витрины модного бутика: элегантный, красивый и ужасно дорогой.

Ладе стало некомфортно в стареньком сером плаще, который был ей к лицу и который она безумно любила. Вдруг ей стало стыдно за этот не новый и не очень модный плащ. Не из последней коллекции! Да что там! Вообще не из коллекции! Просто плащ, в котором ей всегда было уютно. Но рядом с его драгоценной обувью… Даже не с галстуком и не с костюмом, а рядом с обувью, предназначение которой ступать в осеннюю гря-зюку, ее плащик был сироткой.

Лада представила, на каком контрасте смотрится ее плащик рядом с его штиблетами, и пронеслась мимо, скупо кивнув в ответ на «Доброе утро!».

Если бы она оглянулась, то увидела бы, как он застыл с открытым ртом, не успев ответить ей. И только он знал, что это не из-за того, что не успел. Ему было не понять, как это так получилось уже второй раз, что она пробегает мимо. При этом видит же, что он стремится познакомиться!