Четыре подковы белого мерина

Когда Лорка отметила свои шестнадцать, Константин Ильич разрешил ей поехать в молодежный лагерь труда и отдыха на Черное море, на две смены. В Питере лето было дождливое, и Лора с радостью согласилась уехать на юг, даже с учетом того, что там надо было работать по четыре часа в день.

Отчим не обидел ее деньгами – щедро отвалил приличную сумму на личные нужды. Павла тогда не было дома, а то еще бы и он расстарался. Впрочем, и того, что у нее было, хватило на веселую южную жизнь. Потихоньку от вожатых, которых в лагере называли комиссарами, они покупали виноградное вино и дегустировали его после отбоя.

После отбоя лагерь жил совсем не пионерской жизнью. Комиссары до утра комиссарили-хороводились в компаниях, потом с утра отсыпались где-нибудь в борозде, подальше от глаз полевого командира, а потом весь день ползали, словно сонные мухи, и пили воду ведрами, и еще устраивали себе тихий час, во время которого спали крепче, чем их подопечные, утомленные солнцем на совхозном поле.

За комиссаром первого отряда Игорем Соловьвым бегали все девчонки поголовно, включая комиссарих и физрука Надежду Ивановну – разбитную тетку лет сорока. Над ней Игорь смеялся открыто и за глаза называл «старухой» и «физкультурной кобылой».

Сам же Игорь выбрал из всех Лору, на которую смотрел с восхищением. Еще не девушка, но уже и не соплюха. И чтоб выглядеть взрослее, девчонка старательно вертела попой, красиво отбрасывала волосы взмахом руки и сдувала с носа длинную редкую челку.

От мини-юбок, больше похожих на набедренные повязки, у комиссара Игоря Соловьева сносило крышу. Такого ловеласа, как он, можно было приставить вожатым ну разве что к бабушкам в доме престарелых. Уж если даже сорокалетние тети вроде «физкультурной кобылы» Надежды Ивановны отвратительно вешались на него, что говорить о подрастающих Лолитах! Соловьев попал, как козел в капусту. И, как паршивому козлу, ему хотелось поскакать и потоптаться по всему огороду, ухватить по листику от каждого тугого кочашка, обслюнявить, пожевать и выплюнуть.

В своем педагогическом университете этот комиссар был бойцом по женской части, которая вопреки моральному кодексу отечественного педагога не отличалась высокими моральными принципами. Как раз наоборот. И, увлекшись не на шутку симпатичной барышней Лорой Гронской, Игорь не сомневался, что все у них будет как надо. Но юная нимфетка, польщенная вниманием взрослого ловеласа, вертела перед ним своими прелестями и выскальзывала из рук, как рыба. Все, что успел получить от нее комиссар, было по-пионерски невинным – поцелуйчики и обниманчики на танцах. Вино, которое дегустировали в компаниях перед ночными дискотеками, лишь слегка кружило голову не безголовой девчонке. Умирая от любопытства, она между тем хорошо соображала даже под действием алкоголя и убегала от кавалера, чем еще больше распаляла его. Он даже не пытался утешиться в объятиях более покладистых девочек, – так ему хотелось сломать эту Лорку Гронскую!

Умный Игорь Соловьев предпринял маневр, который действовал безотказно. Лора по молодости лет даже догадываться не могла, что это игра. Игорь, не добившись от девочки должного внимания, стал от нее убегать. Делал он это специально, а получалось все так естественно, что Лора кусала губки, и, хоть делала вид, что ей все равно, даже со стороны было видно, как ей обидно и грустно.

Видя все это, активизировались девочки. Лора слышала, как за ее спиной шушукались, а как-то вечером в раздевалке она случайно стала свидетельницей разговора двух комиссарш, из которого поняла, что у одной на Игоря большие планы.

– Я сегодня его притащу к нам! Ты только свали на ночь, ладно? – уговаривала одна другую.

– Да не вопрос! – согласилась вторая. – А под утро вернусь! Думаю, такого варианта у Игореши еще не было!

Девицы противно захихикали, а Лада выскочила из раздевалки с пылающими щеками и одним-единственным желанием – любым способом вернуть расположение парня. Она мелькала у него перед глазами во время работы, задержалась после обеда за общим столом, пыталась поучаствовать в общем разговоре, но это не помогло.

Перед ужином она гуляла перед комиссарским корпусом, делала вид, что кого-то ждет. Но не Игоря, нет! Когда он мимо проходил, она вдаль смотрела, как полководец на поле брани в ожидании танков неприятеля, и травинку жевала! А когда он скрылся в доме и плотно прикрыл за собой дверь, она чуть не разрыдалась. Если б она видела, как он, войдя в свою комнату, кинулся к окну, и прилип к грязной тюлевой занавеске, и хихикал, и довольно потирал руки, высматривая ее, утратившую враз воинственный вид и осанку генералиссимуса.

– Лапочку можно брать голыми руками, – сделал вывод сердцеед Соловьев. – Но мы пойдем не коротким, а длинным путем. Но зато – надежным!