Четыре покойника и одна свадьба

– Все, Отар Ревазович, можете больше от меня не прятаться. Я все про вас понял, и я уже ухожу!

В ответ до него донесся лишь стон. Терзаясь от угрызений собственной нечистой совести, адвокат только так и мог выразить свое отношение к происходящему.

Человек, к которому направился Вася, разочаровавшись получить помощь у адвоката, была женщина. Молодая, интересная и весьма симпатичная самому Васе. Кто такая была эта красавица? Не чужой человек, мачеха Ленки. Четвертая жена господина Осинкина. Та самая его супруга, которой повезло пережить Ленкиного папашу и получить после его смерти свою часть наследства.

У Васи с мачехой возникли непростые отношения. С одной стороны, Иринка ему нравилась. И как человек, и еще больше как женщина. Но с другой стороны, Вася был женат на дочери. Иринка была замужем за отцом. Оба они в большой степени зависели от господина Осинкина и разочаровать его ни тот ни другой, конечно же, не хотел. Но так было, когда Осинкин и Лена были живы. А сейчас ситуация поменялась.

Вася в любом случае должен был сообщить Иринке о смерти Лены, так что повод для визита у него имелся.

И прямо с порога он выпалил опешившей Иринке свою ужасную новость.

– Я мог бы позвонить тебе по телефону, но подумал, что будет лучше, если я сообщу тебе эту новость лично.

– Молодец, что приехал.

И Иринка обняла Васю за шею. Получилось это у нее очень тепло и естественно.

– Бедный, как ты, должно быть, горюешь.

Вася хотел сказать, да, но не смог. Объятия Иринки взволновали его куда сильней, чем он ожидал. Иринка за те месяцы, что они не виделись, еще больше похорошела. А у Васи уже давно не было секса. С Леной его не было с весны. А с Нюшей… Ну, с ней тоже что-то давно ничего толком не вытанцовывалось. И вот теперь, когда Иринка прижалась к Васе своей пышной грудью, он уловил запах ее волос, все в нем взыграло.

Иринка что-то такое почувствовала, потому что отстранилась и удивленно взглянула на Васю.

– Эй, ты чего?

И что ему было делать? Закрыв лицо руками, Вася сделал вид, что рыдает.

– Ты плачешь! – растрогалась Иринка. – А я думаю, чего ты трясешься. Ну, не надо, не надо, хороший мой.

Она снова попыталась обнять Васю, но тот отшатнулся:

– Не надо!

Иринка не стала ничего говорить, все-таки она была тактичной девочкой. Лет ей было где-то двадцать пять – двадцать семь, хотя она утверждала, что едва стукнуло двадцать. Но по различным оговоркам Вася сумел установить ее истинный биологический возраст. Хотя кому он нужен, этот биологический возраст? Кому он интересен, если Иринка и на двадцать-то не выглядела. Такая она была свеженькая, такая сочненькая, что Вася всегда хорошо понимал своего тестя. Чего-чего, а почему тесть женился на Иринке, объяснять было не надо.

Когда-то, до свадьбы с Осинкиным, девушка была моделью. Выступала на подиумах, представляла более или менее известные фирмы. Даже парочку конкурсов красоты, кажется, выиграла. Не самых крупных, но звания имелись. Возможно, именно это и подвигло Осинкина жениться на Иринке. Все-таки королева красоты в супружеской постели – это престиж. Не всякому мужику в жизни выпадет такой шанс.

О прошлом самой модели поговаривали разное. Особенно усердствовала Ленка, которая новую жену своего папочки, мягко говоря, недолюбливала. Но брак Иринки с господином Осинкиным продлился три года, и за все это время молодая жена ничем и никогда себя не скомпрометировала.

Она была неизменно приветлива с окружающими, ласкова с мужем и безупречно вежлива с его деловыми знакомыми и их женами. Так что постепенно все злые языки умолкли. Затихли даже те, кто вначале осуждал этот неравный брак, где между супругами было больше двадцати лет разницы. Найти какой-то изъян в Иринке, кроме ее возраста, ни у кого не получалось.

– Заварю-ка я тебе успокоительный чай.

Чай так чай, за чаем тоже можно поговорить. Но когда Вася заикнулся про цель своего визита, Иринка лишь недоуменно подняла тоненькие, тщательно сформированные бровки:

– Чаркин? Нет, прости, но такого человека среди знакомых мужа я что-то не припомню.

– Иришка, постарайся, я тебя очень прошу. Этот человек может быть причастен к смерти Ленки.

– Я что-то не пойму, то ты говорил, что она умерла у себя в комнате. Теперь говоришь, что кто-то мог быть причастен к ее смерти. Ты подозреваешь, что Лену убили?

– Полиция утверждает, что ее избили до смерти.

– Где? Дома?

– Да.

– И кто это мог сделать?

И прежде чем Вася ответил, Ира воскликнула:

– Ты не мог, я в этом уверена!

Это было очень приятно слышать. Хоть кто-то не сомневается в его невиновности.

– А вот полиция думает, что очень даже мог.

– Но Чаркина я все равно не помню. Нет, не было такого человека.

Вася разочарованно молчал. Но внезапно ему пришла в голову мысль.

– Слушай, а что насчет типа на огромном «Кадиллаке»? Такая шикарная кремовая тачка, хромированные ручки, бампер. А сам хозяин такая жирная туша, брюнет лет пятидесяти пяти – шестидесяти с тремя огромными подбородками. Просто форменная свинья.

Ира задумчиво кивнула головой:

– Такого человека я знаю. Его зовут Аркадий Викарьевич.

– Аркадий Витальевич?