Четыре после полуночи

– Думаю, ты сразу узнаешь временну́ю дыру, когда увидишь ее, – ответил Брайан и после паузы добавил: – Если увидишь.

12

Боб Дженкинс сидел, крепко обхватив себя руками, словно замерз. Он действительно чувствовал холод, но не телом. Озноб гулял в его голове.

Что-то не так.

Он никак не мог понять что и не находил себе покоя. Что-то упущено… потеряно… забыто. То ли они совершили ошибку, то ли вот-вот совершат. Это ощущение не покидало его: в какие-то мгновения почти оформлялось в мысль, а потом вновь куда-то юркало, словно мышь в норку.

Что-то не так.

Упущено. Потеряно.

Забыто.

Перед ним Алберт и Бетани самозабвенно целовались и обнимались. За спиной Руди Уэрвик сидел, закрыв глаза. Губы его безмолвно шевелились, пальцы перебирали четки. На другой стороне прохода Лорел Стивенсон, устроившись рядом с Дайной, поглаживала ее ручку.

Не так.

Боб приподнял шторку, глянул вниз, резко опустил ее. Такое зрелище не способствовало рациональному мышлению, наоборот, лишало способности соображать. Под самолетом плескался океан безумия.

«Я должен их предостеречь, – думал Дженкинс. – Должен. Мы реализуем мою версию, но, если я где-то ошибся и этот процесс сопряжен с опасностью, я должен их предостеречь».

Предостеречь от чего?

Вновь мысль будто достигла поверхности, а потом ушла на глубину, став тенью среди теней, но тенью с поблескивающими тревогой глазами.

Боб резко расстегнул ремень безопасности, встал.

Алберт оглянулся:

– Куда вы идете?

– В Кливленд. – И двинулся в хвостовую часть самолета, все еще пытаясь нащупать причину снедающего его страха.

13

Брайан оторвал взгляд от неба, на котором появились признаки очередного рассвета, коротко глянул на дисплей навигационного компьютера, затем нашел кружок на штурманской карте. Они приближались к дальней границе кружка. Если временна́я дыра здесь, то до встречи оставалось совсем немного. Если нет, ему не оставалось ничего другого, как взять управление самолетом на себя и пройти этот же круг на другой высоте и в другом направлении. Конечно, топлива в обрез, но, если они не найдут временну́ю дыру, проблема с топливом потеряет всякую актуальность.

– Брайан! – Голос Ника заметно дрожал. – Брайан! Вроде бы я что-то вижу.

14

Боб Дженкинс дошел до самого хвоста, развернулся и медленно двинулся обратно, проходя ряд за рядом. Смотрел он на вещи, лежащие в креслах, на полу: сумочки… очки… наручные часы… карманные часы… металлические набойки на каблуки… коронки… обручальные кольца…

Что-то не так.

Неужели? А может, это реакция перенапряженного мозга? Эквивалент мышечного перенапряжения, когда они продолжают сокращаться, хотя человек уже отдыхает?

Забудь об этом, посоветовал себе Боб, но не мог.

Если чего-то действительно не хватает, то почему ты этого не видишь? спрашивал он себя. Разве ты сам не говорил мальчику, что дедуктивный метод – твои хлеб и масло? Разве ты не написал сорок детективных романов, десять из которых действительно недурны? Разве «Ньюгейт календер» не назвал «Спящую мадонну» шедевром логики, когда…

Боб Дженкинс замер, глаза его широко раскрылись. Смотрел он на кресло в левом ряду, в самом начале главного салона. В нем, похрапывая, сладко спал бородач, так и не узнавший, что они побывали в Бангоре. Вот тут Дженкинса и осенило. Он действительно допустил ошибку. Ужасную ошибку. Чудовищную ошибку.

Спящая мадонна.

Спящий человек.

Он открыл рот, попытался закричать, но ни звука не сорвалось с губ. У него перехватило дыхание. Ужас невероятной тяжестью навалился на него. Еще одна попытка закричать закончилась едва слышным писком.

Спящая мадонна, спящий мужчина.

ОНИ, ВЫЖИВШИЕ, ТОГДА ВСЕ СПАЛИ.

А ТЕПЕРЬ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ БОРОДАЧА, НИКТО НЕ СПИТ.

Боб опять открыл рот, снова попытался крикнуть, но по-прежнему безрезультатно.

15

– Господи Иисусе! – прошептал Брайан.

Дыра во времени зависла в девяноста милях впереди, в семи-восьми градусах справа от направления полета. Если она и сместилась, то чуть-чуть. Брайан даже предположил, что смещение это – результат минимальной навигационной ошибки. Ромбовидная дыра, ведущая в реальный мир, а не в черную пустоту. Она переливалась розово-пурпурным цветом, совсем как северное полярное сияние. Широкая белая лента пара то ли втекала в этот висящий в вышине ромб, то ли вытекала из него. Эдакая небесная автострада.

«Полетим прямо на нее! – радостно подумал Брайан. – Тут мы с пути не собьемся. Она наведет нас на цель лучше луча радиолокатора».

– Мы в деле! – Брайан громко расхохотался, потряс кулаками в воздухе.

– Ширина у нее не меньше двух миль, – прошептал Ник. – Господи, Брайан, сколько еще самолетов угодили в нее?