Четыре сестры

Беттина, вздохнув, повернулась к Кловису:

– Ты прав. Будет сразу два случая повеселиться. Но…

Кловис приступил к крем-брюле.

– Но, – продолжала Беттина, – мы собирались устроить вечеринку для девочек.

Проглотив ложку крема, он невозмутимо ответил:

– Вы передумаете, когда…

Он умолк. Ему попалась черносливина. Посмаковать ее потребовало нескольких секунд.

– …когда вы узнаете, что… – продолжил он и облизал ложку.

– Рожай уже.

Он вытер руки.

– …у меня есть гиперкровожадное видео. Дядя Пьетро прислал мне его из Ньюарка.

– У тебя есть дядя Пьеро в Нью-Йорке?

– Пьетро в Ньюарке.

– И что это?

– Город в Нью-Джерси.

– Я про фильм, балда. Что это?

– «Возвращение Чапи».

Все заахали. Как? «Чапи, кукла-убийца, возвращается»!!! Восторгаясь, Беттина незаметно склонила голову в сторону Хуана. Он чистил фильтр кофеварки и сам не подозревал, до чего же мил с отблеском нержавеющей стали на левой ноздре.

– Загвоздка: нет французских субтитров, – уточнил Кловис.

– Ба, – фыркнула Беотэги, – в фильмах ужасов все диалоги одинаковы: «Oh my God!» значит «На помощь, убийца заперт в одной комнате со мной!».

– A «Fuck him!» значит «Я стреляю в него из „Магнума-357“ уже целый час, почему он еще жив?!».

– А я достала «Помнишь, что вы делали на чердаке этой зимой – 2» и «Вопли психоза – 3». А ты, Бео, что принесешь?

– Куриные ножки по-мексикански.

– Опухнем, – сказал Кловис.

– Суперкласс, – возразила Дениза.

– Черт, – прошипела Беттина, застыв на стуле.

Проследив за ее взглядом, Энид увидела Коломбу. Коса все так же ровненько лежала на погончике синего пальто. Она стояла спиной и не видела их, Хуан ставил перед ней на стойку миндальное печенье.

– Ты ее знаешь? – спросила Беотэги.

– Симпатичная, – заметил Кловис.

– Если любить допотопных пернатых.

– Что такое «допотопный»? – спросила Энид.

– Доисторический. Вышедший из употребления.

– В этом есть своя прелесть, – заверил Кловис. – Кто она такая?

– Драма из зоны С.

– …

– Дочка коллеги Шарли. Ее зовут, сидите крепче, Голубка.

– Коломба, – поправила честная Энид. – Она приехала к нам на неделю.

Услышав свое имя, Коломба обернулась. Она просияла при виде Энид и Беттины. Беттина нахмурилась. Коломба, чуть поколебавшись, направилась к ним.

– Я съездила в город забрать почту родителей, – объяснила она. – Заодно купила миндальное печенье.

Холодное молчание. Энид ломала голову, что бы такое дружелюбное ей сказать. Коломба весело тряхнула пакетиком, который держала в руке.

– В Виль-Эрве любят печенье?

– Без голубиных перьев! – шепнула Беттина Беотэги и Денизе, и те прыснули.

Коломба неуверенно улыбнулась.

– Садись, – по-джентльменски пригласил ее Кловис.

– Нет, спасибо, – покачала она головой. – Автобус на Колиньер вот-вот придет. Ведь этот автобус идет до Виль-Эрве?

– Беттина и Энид поедут на машине с Шарли, – сообщил ей Кловис с коварным простодушием. – Забудь про автобус, поедете все вместе.

Он стоически выдержал боль в пальцах ноги, придавленных каблуком разъяренной Беттины. Ладно, Коломба – невозможное имечко, но у нее красивые глаза, так мило косящие в его сторону, ради этого можно и потерпеть.

Коломба села, держась чуточку напряженно.

– Что ты закажешь? – спросил Кловис.

– Горячий шоколад.

* * *

Женевьева заканчивала растяжку, когда месье Кол Мой принес ей новые перчатки.

– Сегодня у нас упражнения на выносливость, – сказал он своим теплым певучим голосом.

– С грушей?

– С грушей. Ты дашь настоящий бой. Скажем, минут на семь.

Женевьева бросила долгий взгляд на других боксеров, тренировавшихся в зале, потом на собственное отражение в высоком зеркале.

– Готова?

– Готова.

Она направилась к длинной колбасе из черной кожи. Месье Кол Мой улыбнулся. Он был худенький, и по его изящно-небрежным движениям никак нельзя было предугадать сокрушительную силу удара в бою.

– Не эта груша, – сказал он. – Вон та помягче, тебе будет не так больно.

Женевьева встала в стойку – локти расставлены, кулаки у лица.

– Работай кулаками и локтями два раунда, потом ступнями и коленями.

Женевьева улыбнулась про себя. Знали бы сестры, что вместо беби-ситтинга она занимается тайским боксом… Ее рука взлетела в молниеносном прямом ударе. Она это обожала.

* * *

Хуан принес Коломбе шоколад, держа поднос на согнутой руке, словно обнимая партнершу в танце. Его глаза и волосы были необыкновенно нежного рыжего цвета.

Девочки уже провели расследование и узнали, что красавчик Хуан, пятнадцати лет, живет с отцом в Париже (зона С), приехал на каникулы к матери и помогает ей в кафе.

Он обошел стол, чтобы поставить чашку перед Коломбой. Энид перехватила странный взгляд, брошенный им на Беттину. Но Беттина слишком злилась из-за присутствия Коломбы, чтобы хоть что-нибудь заметить. Энид удивилась, но так и не поняла, что значил этот взгляд Хуана.

И тут произошло одно событие – короткое, неприятное и громкое. Чашка Коломбы вдруг спрыгнула со стола, пролетела прямо под носом у Энид и со звоном разбилась об пол. Все посетители обернулись. Коломба ошеломленно уставилась на расплывающееся по пальто шоколадное пятно.