Четыре Ступени (СИ)

- То-то ты растёшь, - смеялась Светлана. - И потом, менять школу на милицию всё равно, что шило на мыло.

Павлов не спорил. Угощал очередной байкой из своих милицейских будней и бежал дальше по неотложным делам. Светлана же отправлялась домой с немного оттаявшим сердцем. Ещё задерживалась во дворе, недалеко от своего подъезда. Там почти всегда кто-нибудь из бывших одноклассниц гулял с коляской или с начинающим ходить малышом. Здесь разговоры велись другие. Девчонки говорили только о детях, иногда для разнообразия о мужьях. Светлана внимательно выслушивала сообщения о появившемся зубе, о запорчике, о капризах, упрямстве. Сама отвечала на вопросы. Педагог вроде как. Даже стала специально почитывать необходимую литературу, чтобы вовремя дать дельный совет. Через некоторое время заметила: её появлению во дворе начали радоваться, подзывать, угощать сигареткой или какой-нибудь сладостью, прихваченной на улицу для собственного чада. Светлана не курила, потому сигареты не брала. А сладости… Она же не маленькая. Пусть ребёнок сам ест.

В редкие свободные вечера Светлана позванивала сёстрам Корнеевым. И для очистки совести, и не желала терять связь. С сестричками не всё просто обходилось. То они радовались звонку, разговаривали по часу и больше. То без видимых причин раздражались, цедили сквозь зубы. Чаще раздражалась Лена. Лариса была мягче, покладистей и смешливей.

Звонила Светлана и Дрону. Раза три. Этого хватило для возникновения стойкого убеждения - Дрон начал попивать. Допустимо было, конечно, сомневаться в сделанных наблюдениях, уговаривать себя не спешить с выводами. Да только однажды случилось вовсе невероятное. Позвонил Скворцов.

- Светка! Очень нужно встретиться.

- Зачем? - поразилась Светлана.

- Нужно, - упрямо буркнул Лёха.

У Светланы буквально проплыло перед глазами лицо Скворцова. Впалые щёки, брови в линию над колючими глазами, удлинённый хрящеватый нос, брезгливо поджатые узкие губы.

- Нужно, так нужно, - слегка враждебно отозвалась она. - Говори, где и когда. Но учти, я могу только в субботу, в воскресенье.

Договорились встретиться в субботу, во второй половине дня у памятника Пушкину.

Скворцов оказался сверхпунктуальным. Светлана вышла из дома с запасом в десять минут. Когда же добралась до назначенного места, Лёха уже топтался возле чугунных цепей, огораживающих памятник. Как всегда выглядел недовольным. Но и растерянность непривычная проскальзывала в лице. Встревоженность, что ли? Светлана замешкалась на несколько секунд, решая, как правильно вести себя с Лёхой. Непонятная робость вдруг смутила душу. Потом решилась-таки и летящим шагом направилась к нему.

- Ну, привет, Кравцова, - буркнул Лёха. Как всегда, враждебно. Однако мелькнула в глубине его колючих глаз крохотная искорка радости.

Битый час проговорили они, сидя на одной из скамеек у фонтана. И всё о Дроне. Лёха собирался спасать друга. И хотел, чтобы Светлана помогла ему в этом. Дрон и впрямь опять начал пить, стремительно набирая обороты. Лёха рассуждал. Светлана в основном слушала, обдумывая полученную информацию. По словам Скворцова, серьёзной зависимости от спиртного пока не было. Если Юрка не хотел, то и не пил, легко отказывая себе в сомнительном удовольствии. Но беда как раз и заключалась в желании Юрки напиваться до бесчувствия. И это тогда, когда дела друзей медленно, зато вполне уверенно двигались в гору. Они назанимали денег, закупили всё необходимое, получили разрешение в районных и окружных инстанциях, прокладывали какую-то районную сетку, собирались становиться провайдерами. Или нечто в том же духе. Светлана толком не поняла, а расспросить подробнее постеснялась из боязни услышать “ну, ты и деревня, Кравцова”. Сетки какие-то, подъезды, крыши, провайдеры. Вот что такое провайдер? Если переводить с английского дословно, получится “обеспечиватель, предоставитель”. Но сам термин Светлана слыхала чуть не впервые.