Читаем Четыре свадьбы и одни похороны (СИ) полностью

— Твоего несостоявшегося убийцу Неф кокнул на прошлой неделе, — ответил Кунсайт, направляясь за женой.

— Он имел глупость обвинить Эндимиона в трусости, — Реяна резко тряхнула головой, так, что ее длинные волосы хлестко ударили по лицу Третьего лорда.

— А так как лично Энди на том приеме не было, Неф, на правах паладина, вызвал наглеца за оскорбление монарха, и убил, — уточнил Джед. — Защита чести правителей по нынешним временам — допустима.

Молодые люди неспешно пошли вдоль берега, периодически оглядываясь на растерянного друга и посмеиваясь.

— Я дурак, да? — Зойсайт подхватил, тянущую к нему ручонки Ладу и бросил на Амели виноватый взгляд. — Меня бывает, заносит, но все эти письма и стенания — явный перебор… Не знаю, что на меня нашло… Когда придем домой, я их сожгу, все до единого, люби.

— Нет! — перебила его жена. — Ты их не получишь! Ни единого! Они, конечно наивны, слезливы и местами пафосны (тут лицо Зоя слилось с его волосами), но это так прекрасно… я буду перечитывать.

Зой представил, как спустя много лет, они с друзьями и подросшими детьми собираются за столом что-нибудь праздновать, а после третьего бокальчика коньяка, когда все расслабятся, Амели достает свою шкатулку и под ехидные смешки и тычки перечитывает эти, с позволения сказать, эпистолии. Может все же пневмония, раз уж на убийцу никаких надежд?

Словно прочитав его мысли, Амели засмеялась, а после, порывисто обняла за пояс и уткнулась носом в грудь.

— Люблю тебя, Рыжик!

— И я тебя, милая…

***

— Все точно закончилось?

Эндимион сидел в своем рабочем кабинете на столе и взъерошивал черные как смоль волосы. Вообще-то эта привычка была больше свойственна Джеду, но сегодняшняя аудиенция для Его Высочества была слишком знаковой, чтобы сохранять спокойствие.

— Закончилось? Время бесконечно, мессир, — улыбнулась Пеллар, элегантно положив ладони рук на колени. — Но вас определенно ждет передышка, наслаждайтесь.

— С Зоем точно ничего не случится?

То, что сам рыжий не просто не мог изменить свою судьбу, но и дал слово этого не делать, Эндимион знал. Как знал он и то, что ни он, ни кто-то из товарищей, ничего подобного Пеллар или Хроносу не обещали. Но все же.

— А что бы с ним случилось, — усмехнулась девушка, — если единственный человек современности наемник, обладающий даром «отводить глаза», благодаря твоему Первому лорду теперь навсегда прикован к постели?

— Что?! Причем тут Кун?

— Ну, это же он направо и налево выводил из строя поклонников своей тогда еще невесты. Разве нет?

Довольная воительница времени мелодично рассмеялась, наблюдая, как на лице земного монарха озабоченность сменяется ухмылкой.

— Пеллар!

— Да? — она вопросительно изогнула бровь.

— А кто тот несчастный, имя которого я по твоей рекомендации передал Нефриту?!

— Нууу… этот нахал пытался полапать меня на прошлом приеме в Лунном дворце. Скверный тип, — засмеялась воительница.

«Не скажет» — подумал Эндимион, вежливо улыбаясь.

«Не скажу» — пронеслось в голове у девушки.

Знать, что в более отдалённом будущем, докуда Амели с Зоем не добрались, на принца должно было быть совершено удачное покушение, Эндимиону, по мнению сейлор Плутон, теперь вовсе не обязательно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза