Четыре цвета Путина

Почему «непроходной» Джабраилов хочет стать президентом? Потому что у него супермаркет у стен Кремля. Русская авиация бомбит Грозный. Американца застрелили у подъезда его роскошной гостиницы. Чеченская диаспора контролирует сибирскую нефть, игорный бизнес, наркотики. В каждом русском городе есть чеченская преступная группировка, подмявшая под себя население. Чеченцы скупают земли в центральной России, но при этом не устают повторять о трагедии чеченского этноса.

Почему «непроходной» Жириновский хочет стать президентом? Потому что Арлекин всегда хочет быть в пятне света. Потому что утопленник, уйдя под воду, оставляет на поверхности свой уродливый разбухший пупок.

Почему «непроходной» Явлинский хочет стать президентом? Из чувства мазохизма. Чтобы история навсегда запомнила его исхлестанное тело. Старые демократки носили бы в медальонах его мученическое, чуть перекошенное лицо. Чтобы в учебники попала сказанная им перед смертью фраза: «А все-таки оно вертится!» Это о яблоке.

Только двое среди смешных, похожих на конфетти претендентов, будут сражаться за пост президента - Зюганов и Путин.

Путин идет к президентству по Аргунскому ущелью, с бокалом шампанского, которое он пил с Лукашенко, и с авторучкой, которой он продлил существование космической станции «Мир». По нему гвоздят крупнокалиберные пулеметы Басаева и телекамеры НТВ, которые хотят на его пути в Кремль нагромоздить такое количество русских гробов, чтобы Путин уткнулся в них и они раздавили его президентскую мечту.

Зюганов, солидарный с Путиным в его намерениях укреплять государство, добить террористов, сохранить русский Космос, не может строить на этом свою президентскую кампанию, не превратившись в зеркальное отражение Путина. Зюганов будет силен и невоспроизводим Путиным, если резко заявит о сохранении ядерного щита России, отвергая ратификацию СНВ-2. О бандитской приватизации, требуя коренного ее пересмотра и не допуская распродажи земли. Если потребует священного возмездия, которое должно настигнуть Ельцина и преступный кровавый клан, действующий в интересах НАТО, убивающий по миллиону русского населения в год, клан, который ведет в президенты Путина.

Несколько добрых и печальных слов о Примакове. Собирая по щепочкам репутацию глубокомысленного молчуна и секретного агента, он молниеносно ее растратил, совершив череду фальстартов. Не улавливая политических ритмов, опережая события, боясь не поспеть за уходящим трамваем истории, он то рвался в президенты, то панически отступал. Вот мы и видим пожилого растерянного человека, похожего на даму, потерявшую сумочку. Хочется подойти к ней, успокоить, сказать: «Милая, ваша сумочка там, в эпохе Горбачева. В ней все цело: и желудочные таблетки, и визитка Менахем Бегина. Ступайте, вам ее отдадут».

Собчак неисчерпаем, как электрон

29.02.2000

Стоило Собчаку умереть, как он стал распадаться на множество отдельных частей -Хакамад, инфузорий, мафиотропов, антропофагов, путинофилов, либералококов, скуратофобов и прочих простейших. Микробиологи из администрации президента -Волошины, сурковы, глебы павловские, специалисты по палочкам Коха, туманным спирохетам и возбудителям дизентерии, - облачились в белые халаты, уединились в секретном боксе и выпустили из длинного полированного ящика с бронзовыми удобными ручками все эпидемии и поветрия. Тяжелая болезнь, поразившая общество, именуемая «Президентскими выборами», получила дополнительное развитие. В землю опустили пустой гроб. Собчак не умер. Он среди нас. Помогает избраться Путину. По-профессорски интеллигентно и тонко ведет его предвыборную кампанию.

Слеза Путина, упавшая на гроб Собчака, - величайшее достижение предвыборного путинского штаба. Сильный человек, разгромивший чеченцев, волевой разведчик, державник, «железный Феликс» может плакать. Сострадает перед телекамерами, почти как настоящий человек, похожий на миллионы сограждан. Эта синтетическая, из искусственного льда, слеза была подобрана одним из охранников и возвращена в администрацию на случай следующего погребения.

Распространенная угроза таинственных мстителей убить Путина повергла в трепет множество чувствительных женщин. А мужественное решение его, несмотря на смертельную опасность, появиться на похоронах обратило к нему миллионы суровых мужских сердец. Похороны под защитой снайперов, саперов, космической и агентурной разведки выглядели, как операция антитеррора. Напоминали сцену голливудского триллера об убийстве президента. Вовлекали в выборную кампанию обожателей Сильвестра Сталлоне.

Собчака хоронили пышно, как Пушкина. «Погасло солнце русского романтизма...» Эта пышность и всенародная скорбь, сравнение Собчака с Сахаровым и Лихачевым, делало Путина учеником этих возвышенных и гениальных творцов. Не из ФСБ, не из мутного рассола, в котором кисли и распадались мелкие клерки поздней советской эпохи, вышел наш герой. Но из Нижегородской ссылки Сахарова. Из соловецкого заточения Лихачева. Из «Медного всадника» и «Слова о полку Игореве». Из атомной бомбы и сигареты Елены Боннэр.