Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП)

Я подал пример: пару раз глубоко вдохнул и тут же бросился в смердящую тьму, крепко прижимая к груди самое дорогое — два лазерных пистолета.

Ничего более отвратительного я в жизни не испытывал. Меня обуревали эмоции, о существовании которых я даже не подозревал; хорошо еще, что я крепко зажмурился. Я прилагал отчаянные усилия, чтобы не всплыть, и при этом даже не знал, несет ли меня к выходу или наоборот. Но я твердо решил держаться до последнего: лазерные лучи еще хуже.

Казалось, что я провел в испражнениях целую вечность, когда вонючая тина внезапно поредела, и давление на легкие несколько ослабло. Потом я почувствовал как бы удар о плотную стену, нырнул поглубже и стремительно полетел вниз, стараясь держаться центра пенящейся струи из нечистот. Драгоценные пистолеты остались где-то там, в водопаде; высота его была не меньше двадцати метров. Еще один удар — и я бессильно поплыл по поверхности бассейна, широко раскинув руки.

Мое распростертое тело медленно продвигалось вперед. Я инстинктивно приподнял голову.

В бассейне не могло быть тока воды — с трех сторон окружали отвесные каменные стены, но на противоположном конце стояло небольшое здание, по всей видимости, насосная станция. На Медузе они были редкостью — экология здесь никого не волновала — и работали только в дневное время. Насосы смешивали отходы с чистой водой и сбрасывали их в реку, впадающую в океан. Этого вполне хватало, чтобы предохранить городские водоемы с питьевой водой от заражения сточными водами.

Похожее на дамбу сооружение было невысоким. Я решил забраться на самый верх — высота его не превышала семи-восьми метров над уровнем нечистот, — а там подождать остальных, так как преследователи наверняка застряли у края коллектора и будут торчать там до тех пор, пока не удостоверятся, что их обманули, а потом запросят дальнейших инструкций от высшего руководства.

Где-то на полпути я сообразил, что плыл в бассейне каким-то не вполне обычным образом да и сейчас карабкаюсь тоже довольно странно. Я взглянул на себя и обомлел: руки темного зеленовато-коричневого оттенка переходили в некое подобие плавников! Вот оно — произвольное изменение тела, и к тому же мгновенное.

Впрочем, пока надо поживее забраться наверх, а самоизучение потерпит.

Слава Богу, ждать пришлось недолго. Глаза постепенно привыкли к темноте, и вскоре я различил на поверхности две фигурки; за ними появилась и третья.

Когда первая выбралась из бассейна на дамбу и начала подниматься, я испытал настоящий шок: чудовищное существо, даже отдаленно не напоминающее человека, — лоснящаяся черная шкура, угловатая голова, огромные ласты вместо рук и сильные перепончатые задние лапы. Странное создание, извиваясь, поднялось ко мне, и я чуть не отскочил в ужасе, пока не сообразил, что сам наверняка выгляжу столь же отталкивающе. За первым чудищем последовало второе; оно забралось к нам, увидело меня и в ужасе закричало.

— Не беспокойтесь! — произнес я. — Это я, Тарин Бул! Вот вам та самая метаморфоза, о которой я говорил! Все сюда! Здесь мы опять примем человеческий облик.

От потрясения мои спутники не могли вымолвить ни слова, но постепенно наша кожа стала блекнуть и — мне трудно подобрать соответствующее слово просачиваться, что ли, как будто мы были сделаны из больших кусков оконной замазки. Как ни странно, но я почти ликовал: нужный стимул наконец-то найден! Экстремальная ситуация! Теперь стало понятно, как дикарям удается избегать хитроумных ловушек СНМ и откуда пошли легенды про оборотней.

Если бы удалось с помощью гипноза или иным способом убедить человека, что он попал в совершенно иную среду, механизм бы сработал, но по-прежнему остался бы неподконтрольным. Вы могли превратиться в чудовище, но только в том случае, если ваши микроорганизмы Вардена решат, что такая личина наилучшим образом обеспечит ваше существование.

Но откуда же у бактерий столь удивительные познания в биологии, чтобы практически мгновенно претворять их на практике? И как запустить этот удивительный механизм сознательно?

Мы подождали еще минут пять, и я сделал перекличку. Все были на месте, кроме той девушки, что вызвалась быть нашим проводником.

Тем временем мы на глазах приобретали человеческий облик. Он ничем не отличался от прежнего — либо нормальная внешность автоматически возвращается к человеку, когда микроорганизмы Вардена “отдыхают”, либо сильное чувство самоидентичности заставляет их в обычных условиях возвращать человеку изначальный вид. Не восстанавливались только волосы, да кожа сохранила легкую черноту.

Я чувствовал, как мои руки медленно “текут”, приобретая прежний, знакомый вид.

Когда мы “очеловечились” достаточно, чтобы встать, на задние лапы, я поднялся и в последний раз осмотрел тихую гладь бассейна. Никого.

— Ну что же, пора. Кажется, на противоположной стороне появился патрульный отряд.

Мэрфи удивленно взглянула на меня и перевела взгляд на бассейн:

— Но ведь одного не хватает!

— Ничего не поделаешь’. Либо она не смогла измениться, либо ее подстрелили или поймали. В любом случае оставаться здесь нельзя. Пошли!