Четыре возраста Нулизы-сан [СИ]

— Не пытайся пока делать мои вчерашние приемы. На следующем берегу подучимся подольше. Новое копье тяжелее, и сверх необходимого ты его просто не разгонишь. Так что бей изо всех сил, не задумывайся, не финти.

— Помню.

— Повторить не вредно. У тебя-то рука на меньший вес поставлена… Не дрожишь? — спросила Тенрю, прижавшись шлем-в-шлем, чтобы никто не слышал.

Восьмая пожала плечами:

— Нет.

— Ну, давай…

Хлопнув по облитому гидрокостюмом плечу, Тенрю пошла дальше, находя свои секретные слова для каждой. И закончила обход аккурат к сигналу. Лацпорт откинулся, ложемент отвернулся — пошли!

Пошли снова направо, на южную сторону. Волнение было куда больше, чем в первый раз — балла четыре, или даже пять. Силуэты канмусу мелькали между гребней, как между холмов или за высокими кустами. Глубинники пока что появлялись редко — или замечать их было сложно. Валькирии прожгли проход в кольце осады, распугали глубинников. Так что взвесь пока не превышала отметку десять. Черно-бурые стены клубились по обе стороны от прохода, почти как песчаная буря в кино, разве что не такой плотности тьма.

— Надышали, твари. Много их сползлось, — озабоченно сказал динамик и тут же возразил другим голосом:

— Зато грузовик теперь один. Проще отмахиваться.

— И эскадра меньше, — не согласилась Пятая (первые два голоса Восьмая не узнала), — почти все на усиление остались.

— LEFT! ALARM! — крикнула Седьмая, разряжая во что-то башенные стволы. Девятка свернулась к ней — любоваться пейзажем стало некогда. Восьмая запомнила безмятежно-чистую синеву неба над проломом в буро-черной клубящейся стене — а потом, как все, выхватила трезубец и помогла Седьмой пришить опрометчиво высунувшегося глубаря.

— Периметр!

Девятка развернулась — чисто, как на тренажере — и покатилась дальше. То и дело кто-то замечал глубинника, высунувшего башку для ориентирования. Раздавались выстрелы, чаще безуспешные, но порой все-таки точные. Строй дозора не ломался, большой суматохи не происходило. Понемногу Восьмая начала понимать общую картину прорыва, и даже представлять собственное место в ней.

Плотность взвеси уверенно поползла вверх: на правом коньке ощутимо быстрее. Восьмая привычно предупредила группу:

— NADIR! RIGHT!

Но вместо призыва о помощи тело неожиданно выбрало другой рефлекс:

— ATTACK!

Копье, как живое, скользнуло по правой руке и ушло под воду: примерно туда, откуда ожидался противник. Серо-синяя вода вспучилась — Восьмая закатилась на нее, как на ледяную горку с разбега — но тут копье дошло! Глубарь содрогнулся, вырвал древко из рук, забился — там, внизу, еще под водой! Он не успел ничего узнать о курсе конвоя, он не успел сформировать выстрел по конвою — он просто подошел слишком близко!

Скатившись с волны, Восьмая попыталась поймать дергающееся древко — где там! Рядом внезапно появились Третья и Четвертая, изготовившие трезубцы; только сейчас Восьмая сообразила, что все это время не дышала. Древко вбитого в невидимую тварь копья поболталось еще в воде — и вдруг успокоившись, пошло вниз.

— Хватай! — крикнул динамик голосом Тенрю, — Хватай, выдергивай, сейчас можно!

Восьмая повиновалась без рассуждений и успела ухватить копье за самый хвостик, почти за подток. Рванула — снова не сдерживая силу — но тяжелая рогатина не подвела и не сломалась. За мечевидным лезвием выдернулся и рассыпался на воздухе шлейф темной крови; едва совладав с инерцией трехметрового древка, Восьмая закрутила копье в уставном перехвате — и остановила только уже загнав до щелчка в подвеску.

— Отлично, — сказала Тенрю. — Молодец. Чистый удар. Девчонки — вот для этого мы и нужны. Поймать его в ближнем слое никакая пушка не может. А подводных лодок на всех не напасешься, да и слепые они — только акустику слышат, эхолокацию. И давление воды чувствуют. Но в такой каше они мало что разбирают, слишком паразитных отражений много.

И рявкнула без перехода:

— Периметр!!! Что расслабляетесь, куры! Щас базилозавр хайло раскроет — и все там будем торчать, как букет в мусорке! Двигаться, двигаться, конвой ждать не будет!

Девятка покатилась дальше, все так же отстреливая выставляющих головы глубарей — их становилось больше и больше; черные крылья осадного кольца нависали все ближе… И опять Восьмая не заметила, сколько это длилось, и опять сеть отряда заговорила голосом флагмана:

— Смену с левой раковины принять!

Восьмая шла замыкающей — и хотя бы на этот раз увидела подменную девятку раньше, чем услышала команду. Их сменяло двадцать шестое подразделение, в зелено-желтых костюмах; снова флагманы «поцеловались» шлемами, обменявшись тайными новостями — и снова отряд пошел к борту «Летящего Феникса».

Домой.

— Третья! По сторонам смотри! — Тенрю успела подколоть мелкого глубинника сквозь волну, с мастерским изяществом обойдя скачок уплотнения на входе и на выходе. Как через куст достала. Шестая и Пятая на своей стороне пристрелили любопытную скотину — только рога брызнули. Подошли к борту и обрадовались: глубари поблизости не кишели.

— GO ON BOARD!