Четыре возраста Нулизы-сан [СИ]

Второе отличие — тварей было много. И тех, кто по трупам первой волны ломился в заросли — и тех, кто швырял снаряды в огневые точки на скалах. Минут через пять по большим скоплениям глубинных врезали Валькирии, остров накрыло тяжелым грохотом. Но штурм лишь немного приостановился — и новые живые волны кинулись к спасительным зарослям.

Гоняться за ними по зеленке ни у кого желания не было, так что огневые завесы пришлось поджигать сейчас, не дожидаясь ночного приступа. Рвы с напалмом задержали штурмующих на несколько минут, хватило рассчитать залп реактивных огнеметов. Не то, чтобы гарнизон капонира номер девять этому обрадовался, больно уж близко ложились разрывы — но деваться некуда, пришлось прикрыть бронезаслонку.

А когда после налета бронезаслонку открыли, в нее тотчас проскользнула здоровенная сколопендра, плоская и широкая, почти в размер бойницы. Первым же движением она откусила левую руку пулеметчику; его помощник в ужасе схватился за пистолет.

— Куда, **дь! Рикошеты! — командир убил тварь топором.

Тут в бойницу полезли потоком. Одну сколопендру быстро задавили станком пулемета, двинув его по рельсам вплотную к стене. Вторая прокусила ящик с аккумуляторами, ошпарилась щелочью, выгнулась лопнувшей пружиной, забрызгала стены вонючими желтыми каплями и сдохла. Третью кто-то развалил малой лопаткой. Помощник стрелка затоптал четвертую — пятая ужалила его ниже колена, а когда упал, сразу несколько многоножек вцепились в его бронежилет с разных сторон. Командир успел нажать кнопку тревоги — а бойницу закрыть не успел, укус в шею убил его быстрее.

Бронедверь открылась, из потерны ворвалась помощь. Двое — больше в капонире не поместилось — размахивали большими паяльными лампами. Твари боялись по-настоящему лишь огня, и потому подкреплению пришлось играть в джедаев — даже с риском задеть патронные ящики. Но вот подкрепление отжало многоножек от двери, захлопнуло ее за собой и взялось за топоры. Через полминуты удалось прорваться к рычагу и закрыть бойницу — больше сколопендры снаружи не лезли, что и решило дело. Еще через минуту остатки тварей уже выгребали в ящик с керосином.

Тело командира точки вынесли. Пулеметчик успел затянуть жгут, вшитый выше откушенной руки. Его второй номер, покусанный за что попало, все-таки дышал — то ли оказался иммунен к яду, то ли просто здоровья хватило. Втиснулся фельдшер, наклонился над упавшим, отпихнув задницей станок. Выдернул из пояса и вколол второму противогистаминное. Выдохнул. Покрутил головой:

— Тут, бывает, оса или шершень ужалит — и до телефона не добежишь. Как он дышит? Его тронуть страшно! А рука у наводчика?

Медик поднял упавшего под мышки, спиной вперед зашагал к выходу в тоннель. Ноги второго номера волоклись по бетонному полу как колоды; сержант из подкрепления отвел глаза и быстро перекрестился поверх шлема.

— Херня, — командир подкрепления установил на рельсы вместо «Корда» огнемет и всем телом навалился на защелку фиксатора. Защелка дошла до места, звонкий лязг поглотил сказанное. Офицер выпрямился, отряхнул руки. Внимательно посмотрел на собственное левое запястье:

— Рицко вытащит! Нет бога, кроме Акаги! И Мисато пророк ее!

— Товарищ полковник? — прохрипел очнувшийся пулеметчик. — Вы? Лично?

— Так некого посылать, резерва больше нет, — ответил офицер, помогая медику перетащить раненых через высокий порог броневой двери. — Но вы держитесь. Здоровья вам, счастья и все такое. Сержант, герметизацию проверить!

Полковник вернулся в дот и тшательно задраил за собой гермодверь. Вдвоем с сержантом они подкатили огнемет к бойнице, быстро подняли заслонку. Облили жидким пламенем десяток сколопендр, изготовившихся было к штурму.

— Точно как перед магазином стояли, к открытию.

— А я, помнится, над «Звездным десантом» ржал… — полковник довернул огнемет, выпустив заряд уже подальше, в группу тварей, тащивших что-то большое, темное и многосуставчатое. Твари кинулись врассыпную, а их груз разнесло на куски с оглушающим грохотом.

— Так пахнет напалм! — оскалился сержант под прозрачным забралом. — Так пахнет победа!

— Хорошее кино, — полковник тоже улыбнулся. Мне там первая сцена сильно нравится. Когда лопасти вентилятора так мерно вращаются… Неотвратимо, понимаешь? И ты погружаешься в фильм, как в море заходишь. Это кино снимали, чтобы можно было пересматривать.

Довернув огнемет, люди выпустили еще две струи по десятку сколопендр, нацелившихся повторить захват бойницы. Тут позади расчета звякнул разломанный в схватке полевой телефон. Люди не обратили внимания, посылая пламя куда казалось нужнее; дважды сержант просовывал в бойницу рядом с огнеметом ствол ПКМ и короткими очередями состригал глубарей с крыши такой же огневой точки напротив.

— Кучно пошли, — полковник пощелкал тангентой. — Как я и думал, в бетонном ящике связь только проводная. Огнемет цел?

— Исправен. Смесь подается…

— Сколько же их тут! Господи-да-будет-воля-твоя! Сержант, открывай!