Четыре всадника раздора

Сбросив обувь, устроилась на кровати, поджав ноги и сунув подушку за спину. Бергман сел, взглянул в упор и сказал:

– У нас новое дело. Пора приступать.

Я отвела взгляд в сторону, поймав себя на том, что кусаю губы. Дурацкая привычка.

– Вы справитесь без меня, – зачем-то сказала я.

– Нет, – просто ответил Бергман.

– Справитесь. Пользы от меня немного.

– Напрашиваешься на комплимент? – улыбнулся он.

Его улыбка могла растопить льды Ледовитого океана, но взгляд оставался прежним.

«У Бергмана лицо ангела, – мысленно усмехнулась я. – Правда, падшего». Не зря он так себя называет.

– Максимильян, – вздохнула я. – Ты прекрасно знаешь… вчера я уже все сказала Климу. Кстати, довольно странный выбор посланника. – Я попыталась произнести это ровным голосом.

– Я подумал, вам есть что сказать друг другу, – пожал он плечами.

– Да? – против воли я начала злиться. – И что же?

– Ну… – Он пожал плечами. – Тебя останавливало то, что он наш враг. Теперь мы знаем, что это не так.

– Сомневаюсь, что теперь мы станем друзьями.

– Ты винишь нас в смерти Вадима, – начал он, а я перебила:

– Да. Виню. И себя, и вас. Тебя больше, чем других. Из-за твоих дурацких сказок погиб человек, которого мы все любили. Я не ошибаюсь? Он ведь был дорог тебе?

– То, что ты называешь дурацкими сказками… – начал он с легкой усмешкой, чем вывел меня из терпения.

– Я не хочу слышать всю эту хрень! Понял? Нет ничего важнее человеческой жизни, – сказала я уже спокойнее.

– Очень многие с тобой не согласятся.

– Мне плевать.

– В тебе говорит обида. Ты не ожидала, что врагом окажется Вадим. Ведь ты любила его. Но враг от этого не перестает быть врагом.

– Он спас меня.

– Да. Но это тоже ничего не меняет.

– Вот как?

– Мы должны следовать своему предназначению, – сказал Бергман. Голос звучал мягко, точно он разговаривал с ребенком или тяжелобольным. – Вадим это понимал.

– Звучит двусмысленно, не находишь?

Максимильян пожал плечами.

– Допустим, все так, как ты говоришь, – после паузы задиристо начала я. – Мы спасли мир от Черного Колдуна, честь нам и хвала. Миссия выполнена. Какого лешего нам держаться вместе? Может, стоит каждому идти своей дорогой?

– С чего ты взяла, что все кончено? – очень серьезно спросил Бергман.

Я нервно хохотнула.

– Что, есть еще враги? Какой-нибудь очередной колдун?

С минуту он смотрел на меня, вряд ли потому, что не знал ответа, во взгляде его была печаль, словно я вынуждала его произнести то, о чем он предпочел бы молчать.

– Во скольких делах ты принимала участие? – спросил он. – В четырех, если не ошибаюсь.

Бергман не ошибался, о чем мы прекрасно знали, но он держал паузу, ожидая ответа, и я ответила с досадой:

– Да. И что?

– В двух из них речь шла о серийных убийцах. – Я кивнула, вдруг почувствовав беспокойство. – Не слишком ли высок процент?

– Это случайность, – пожала я плечами.

– Думаешь?

– О чем ты? Я не понимаю.

Бергман, подавшись вперед, прочертил пальцем линию на консоли, вроде бы машинально, точно задумавшись о своем. Но через мгновение заговорил:

– Мир света неизбежно сталкивается с миром тьмы. Мы – стражи, призванные охранять границу. Кто-то из тварей прорывается в этот мир. Наша миссия – остановить их. Пока еще не поздно.

Признаться, от этих слов мне стало не по себе. Слишком убежденно это прозвучало, как будто он не просто был уверен в этом, а знал наверняка.

– Занятно, – усмехнулась я. – Теперь у нас другая миссия?

– Все та же, – улыбнулся он. – Он был одним из них. Возможно, самым опасным, но точно не единственным.

– Вот как, – покивала я, не зная, что сказать на это.

– Возвращайся, ты нам нужна, – сказал он, а я усмехнулась.

– Нам?

– Мне, – помедлив, ответил он. – Ты очень нужна мне. Поэту, безусловно, тоже. С Климом сама разберешься.

– Помнится, ты хорошо знал, какой я должна сделать выбор.

– Я и сейчас знаю. Но предпочитаю, чтобы ты сделала его сама. И причина тебе известна.

– Хорошо. Я подумаю, – сказала я, самой себе удивляясь.

– Сколько тебе понадобится времени? – спросил он, поднимаясь.

– Не знаю. В любом случае, тебе не стоит здесь оставаться. Я позвоню, обещаю.

– Что ж… – Он шагнул к двери, повернулся, вспомнив о пальто, наклонился ко мне с намерением поцеловать на прощание, а я сказала:

– Он мне снится каждую ночь.

С минуту мы смотрели в глаза друг другу, потом он молча кивнул, словно соглашаясь, направился к двери и, уже взявшись за ручку, сказал:

– Мне тоже.

Я вскочила с кровати, шагнула к нему, торопливо обняла, уткнувшись в плечо. Он гладил мою спину, сказал с печалью:

– Все устроится, потерпи.

Ни он, ни я не разжимали рук, но в этом объятии не было ничего сексуального, мы были точно дети, которые искали защиты друг у друга.

Бергман слегка отстранился, провел ладонью по моей щеке и поцеловал меня в лоб, а я напомнила себе, что он великий манипулятор.

– Ты на машине? – спросила я.

– Взял в аренду в аэропорту. Стоит под окнами.

– Будь осторожен. Дороги здесь скверные.

– Жду твоего звонка, – кивнул он и через мгновение закрыл за собой дверь.