Четыре всадника раздора

Я подошла, ухватилась за конец галстука. На бледно-розовом фоне крохотные паучки, которых и разглядишь не сразу.

– Кто додумался до такой гадости? – скривилась я.

– Известный итальянский дизайнер, – отозвался Клим, не глядя на меня.

– Он псих.

– Возможно.

– Вы ворковали, словно голуби.

– Не завидуй.

– Теряюсь в догадках, откуда вдруг такая симпатия.

Клим перевел взгляд на меня.

– Ты знаешь, в Средние века палачу перед казнью делали подношения. Обычно монету.

– Чтобы его задобрить?

– Люди серьезно относились к смерти. Палач старался достойно выполнить свою работу, а тот, кто шел на казнь, достойно умереть. Взаимное уважение – залог того, что все произойдет, как надо.

– И при чем здесь Лионелла? – усмехнулась я.

Он пожал плечами и рассмеялся.

– Димка приглядывает за Альбертом? – спросила я, сообразив, что внятного объяснения так и не дождусь.

– Ага.

– Есть что-нибудь интересное?

– Пока нет.

О чем еще спросить, я не знала, и убралась к себе под его насмешливым взглядом. А Клим через некоторое время спустился в кухню, где пил кофе с Лионеллой. Вещь неслыханная. Кухню она считала своей территорией, правда, Воина иногда там кормила, но нас с Димкой всегда гнала. И вот теперь они распивали кофе, неспешно беседуя, в чем я смогла убедиться, из любопытства спустившись вниз. Я видела их через приоткрытую дверь, проходя мимо. Во взгляде и голосе Лионеллы было почтение, а Клим улыбался ей краешком губ, поощрительно и даже добродушно.

Само собой, нарушать их идиллию я не стала. Вскоре после этого в доме раздался телефонный звонок, и примерно через полчаса появился Бергман в сопровождении Аллы.

Оставив дверь в свою комнату открытой, я прислушалась к голосам. Слов разобрать невозможно, но, судя по восторженным возгласам, Бергман устроил гостье экскурсию. Я так увлеклась, что не заметила появления Лионеллы.

– Хозяин ждет вас через двадцать минут в столовой, – сообщила она. – И не забудьте одеться поприличнее.

– Поприличнее, – передразнила я, когда дверь за ней закрылась.

И принялась инспектировать свой гардероб. Боюсь, Лионелла будет разочарована. Но одно платье все же нашлось. С туфлями на высоком каблуке вполне сойдет за вечернее. Пятнадцать минут ушло на макияж и прическу. Возле дверей столовой я столкнулась с Климом, он пропустил меня вперед, распахнув дверь.

– А вот и мои друзья, – сообщил Бергман.

За большим столом они сидели с Аллой напротив друг друга. За спиной девушки замерла Лионелла в накрахмаленном чепце и переднике. Неудивительно, что Алла чувствовала себя не в своей тарелке, наше появление ее смутило еще больше. Она быстро оглядела меня, затем Клима, и невольно поежилась. Новый член нашей команды производил на людей довольно своеобразное впечатление.

Максимильян представил нас, и мы приступили к ужину.

Бергман оказался прав, необычная атмосфера вызвала у девушки растерянность. И, разумеется, любопытство. Боюсь только, что уже в тот момент к нему прибавилось беспокойство и подозрение, что этот вечер вовсе не закончится счастливо. И если в начале ужина она смотрела на Максимильяна с восхищением, то уже через полчаса легкое кокетство ее оставило, и жесты, и взгляд были неуверенными. Она уже сомневалась, что такой мужчина, как Бергман, мог всерьез ею заинтересоваться.

Надо сказать, выглядел он сокрушительно для бедного девичьего сердца. Девушка куда более уверенная в себе начала бы сомневаться в силе своих чар, а Алла, несмотря на безусловную привлекательность, не была избалована мужским вниманием. И ее настроение менялось каждую минуту: от надежды до полного отчаяния. Максимильян был с ней в высшей степени приветлив, но при этом от него точно веяло холодом.

«Красавец с каменным сердцем», – подумала я с внезапной обидой.

И тут Бергман вдруг заявил:

– А в каких отношениях вы с Альбертом Дорошко?

– С кем? – испуганно спросила девушка, меняясь в лице.

– С Альбертом, – ласково улыбнулся Максимильян.

– Я не знаю никакого Альберта, – Алла попыталась встать, но Клим бросил лениво:

– Сидите, – и она осталась сидеть.

– Как же, – продолжил Максимильян. – Вы жили в одном дворе. Неужто не помните?

– Альберт… да, помню. Мы много лет не виделись.

– Вот как? Тогда каким образом у вас оказался платок Нелли Зориной?

– Какой еще платок? – дыхание у нее сбилось, и последнее слово она произнесла едва слышно.

– Тот самый, что вы подбросили в машину Максима Александровича.

– Вы что, с ума сошли? – возмутилась она.

– Вы, милая, наверняка слышали об отпечатках пальцев. Так вот, вы были неаккуратны, и на платке остались ваши пальчики.

Блеф чистой воды, но Бергман говорил так уверенно, что не поверить было невозможно.