Четыре желания

— Ни одного. Я неизменно промахивался все шестьдесят восемь лет. Какое бы решение я ни принял, оно всегда оказывалось ошибочным.

Мэг изобразила на лице сомнение.

— И не надо корчить мне рожи. Я не смогу объяснить тебе, что я за жалкий субъект, если ты будешь ухмыляться на каждом моем слове.

— Но чем я могу тебе тут помочь? Я не умею путешествовать во времени!

— А-а, — разочарованно протянул Лоури.

— Я просто помогу тебе по хозяйству пару дней, пока моя аура не поголубеет, а затем — фью! — и приветик.

— Может, все-таки помолчишь и послушаешь меня? Я уверен, что Господь Всемогущий вряд ли прислал тебя сюда для того, чтобы мыть грязные тарелки!

Мэг зевнула. Старики думают, что им все известно. Этот дедуля без зазрения совести рассуждает о Боге, а ведь он даже еще не умирал ни разу.

— Если тебя прислали обратно, значит, тебе поручено какое-то особое задание.

Бесплотное сердце Мэг слегка екнуло.

— Какое особое задание?

— Помочь мне привести в порядок мою жизнь.

Это было смехотворное заявление. И Мэг расхохоталась.

— Привести в порядок твою жизнь? Какую жизнь? Тебе жить-то от силы полгода осталось.

Обычная история: Мэг Финн сперва ляпнет, не подумав, а затем месяцами раскаивается.

— Ну, я хотела сказать, что... — замялась она.

— Да нет, ты совершенно права. Какая жизнь? Именно это я и пытался объяснить тебе.

Было заметно, что Лоури вновь готов погрузиться в воспоминания.

— Разве если только...

Он встряхнул головой, чтобы очнуться.

— Слишком поздно для всяких «если только». Настало время действовать.

Лоури открыл свой блокнот.

— Итак, я составил список...

«Ага! Капитан, парус на горизонте!»

— Что за список?

— Я обнаружил в своей жизни ряд ошибок. Вещи, которые я не сделал, когда имел возможность. Непростое дело, скажу я тебе. Выбирать приходилось из множества вариантов. Но мне удалось сократить их число до четырех.

Старик вырвал страничку из блокнота и вручил девочке-привидению, которая неохотно взяла ее в руки. «ЛИСТОК», — подумала Мэг, перед тем как взять страничку. Бумагу покрывали неразборчивые каракули. Но это не имело никакого значения: слова сами пропевали себя вслух перед Мэг еще прежде, чем она делала попытку их прочесть. Даже завитушки и росчерки приплясывали от избытка чувств. Мучения, с которыми составлялся этот список, напоминали о себе болезненными, похожими на стон звуками.

В списке насчитывалось по меньшей мере двадцать пунктов, большинство из которых было зачеркнуто. Впрочем, это тоже не имело для Мэг никакого значения. Очертания слов призрачно просвечивали через чернила. Лоури не преувеличивал. Жизнь его действительно была одним сплошным невезением. Он женился на алкоголичке, жил в одном доме с ее матерью, не застраховал от пожара свой первый дом, поехал в отпуск в Югославию в тот самый день, когда началась война. И так далее, и тому подобное. С некоторыми вещами, конечно, уже совершенно ничего не поделаешь. Но четыре пункта были подчеркнуты, пронумерованы и обведены кружком. Мэг медленно прочла их глазами, не поверив тому, что напели ей сами слова.

Наконец изумленное привидение оторвало глаза от листка.

— Ничего не понимаю, — честно заявила Мэг.

— Их еще не поздно исправить. — Лоури так и сиял. — Это еще можно сделать.

Мэг фыркнула:

— Шутишь!

— Нет, отнюдь не шучу, моя милая барышня. Раскаяние способно горы своротить.

— Но я даже не понимаю, о чем ты говоришь! В конце концов, мне всего четырнадцать.

Лоури потер свою больную ногу.

— С твоей помощью я смогу исполнить эти Четыре Желания. Раньше я в это не верил. Но когда ты... эээ... вселилась в меня вчера, я почувствовал себя вновь молодым. И на все готовым.

— Но сами эти желания! Это же чушь какая-то!

Лоури кивнул.

— Для тебя — вполне возможно и чушь. Да и для любого человека на земле. Но для меня это самые большие промахи в моей жизни. И теперь я должен исправить их, даже если до этого больше никому нет дела, кроме меня.

Аргументы у Мэг иссякли.

— Но чего мы добьемся, если будем носиться по всей стране, как сумасшедшие, исполняя эти желания?

— Ничего, — вынужден был признать Лоури. — Если не считать того, что я вновь поверю в свои силы. А это, юная Мэг, с годами становится крайне важно.

Мэг почувствовала, как зевок рвется у нее из груди. Ее до смерти раздражали все эти феньки взрослых, типа «подрастешь — узнаешь». Особенно теперь, когда стало абсолютно ясно, что повзрослеть ей уже не удастся никогда.

Она помахала листком у Лоури перед носом.

— Значит, ты считаешь, что мы должны поступить именно так? Объехать всю Ирландию вдоль и поперек для того, чтобы выполнить четыре идиотских желания? А ничего другого ты не хочешь?

— Нет, — ответил Лоури. — Мне нужно именно это. Мои Четыре Желания — это единственный путь на небеса... — тут он сделал многозначительную паузу, — для нас обоих.