Четыре жезла Паолы

— Господи, — Паола, не выдержав, совсем по-детски шмыгнула носом, — как же я по обычному хлебу соскучилась…

Дебора вздохнула с неожиданной жалостливостью:

— Ешь, девочка, ешь. Пойду постелю вам. Поднимайтесь наверх, как поедите, комнаты у меня там, от чада подальше.

Тагран проводил Дебору взглядом, спросил:

— Ола, мы пленники?

— Пока вроде нет, — пожала плечами Паола. — Кажется, этот Квентин просто такого бойца, как ты, отпускать не хочет. Слышал же, он нападения ждет. Давай завтра глянем, как и что… — Зевнула, тряхнула головой. — Вообще он не имеет права нам приказывать, жезлоносицы подчиняются Гильдии магов, а не войсковым командирам. Но я сама не знаю, как будет лучше.

— Ладно, — кивнул Тагран, — завтра.

Заснула Паола мгновенно.

Когда проснулась, в окно вливался яркий солнечный свет. Девушка зевнула, потянулась. Купание, еда и долгий сон в безопасности вернули силы. Теперь можно и решать, что дальше… Если все, что говорил Квентин, правда — а не верить императорскому паладину повода нет! — уходить сейчас из крепости и правда слишком опасно. Однако кастелян показался Паоле чересчур уж напористым в желании оставить при себе жезлоносицу и ее спутника. Впрочем, вздохнула девушка, его можно понять. Воин и целительница не будут лишними, если и правда штурм…

Дебора и Тагран сидели внизу. Перед варваром стояла огромная миска с дымящейся кашей, густо политой мясной подливой.

— Одна я в доме, — тихо говорила Дебора. — Старший сын по торговым делам разъезжал, двое меньших в стрелки подались. Не знаю, живы ли. Слуг отправила стены строить, весь город, считай, там. Мы сейчас вроде и не живем, а так. Ждем. О, вот и девочка проснулась. Садись, милая, сейчас твой завтрак принесу.

— Сильная женщина, — тихо сказал Тагран, когда Дебора скрылась за кухонной дверью. — А рыцарь тот, похоже, не врет. Я бы остался. Здесь будет славная драка.

Гайборн пришел, когда Паола с Таграном заканчивали завтракать — или, если судить по времени, скорее обедать. Небрежно кивнул Деборе, принял предложенную кружку с элем. Сказал:

— Благородный Квентин велел показать вам крепость, а после ждет у себя.

При свете дня стало ясно, почему кастелянов слуга вел их вчера кривыми переулками. Широкие улицы были перегорожены баррикадами, утыканы увязанными по три крест-накрест острыми столбами.

— Это зачем? — спросил варвар, потрогав одну такую связку; та пошатнулась под его рукой.

— Чтобы сверху демоны не налетели, — объяснил рыцарь. — Выглядит, может, смешно, но в деле уже опробовали. Им, понимаете, размах нужен. Для крыльев.

— Налетали уже? — переспросила Паола.

Рыцарь зло усмехнулся:

— И налетали, и через ворота пытались. Люди у них есть, кто уж знает, чем уломали, но… да вы сами видели. Беженцами пришли, клинки под лохмотьями припрятали. А только адову печать на лбу не скроешь. Еле отбились тогда. Этих-то, припечатанных, в лапшу скрошили, но пока с ними возились, твари подошли. Они хитро сработали — сначала дождь огненный, потом, пока наши в укрытии отсиживались, часовые-мотыжники, прости их Всевышний, каменные твари по стене расселись и во всех, кто подойти пытался, камнями плевались. Здоровенные осколки и острые, что твои стрелы. А пока этих мерзостей со стены снимали, снаружи ров завалить успели и лестницы подтащить. Жаркое дело вышло, думали, уж все, конец, упокой нас, Отец Небесный, в милостях… По лестницам припечатанные тараканами прут, на стене эти каменюки расселись, а над ними дьявол крылатый завис и огненной плетью вокруг охаживает. Место вроде как расчищает, адово семя. Десятка три наших полегло. А только, — Гайборн оскалился, — слабоват он против стрелков оказался. Сняли за милую душу. И, видать, он там и командовал: как свалился, так и прочие отползли. А ведь стена почти в щебень, им бы, по уму, навалиться, не удержали бы. Так что мы теперь стены укрепляем, а они, похоже, то ли подкреплений ждут, то ли другого командира. Вокруг вон бродят, а под стрелы не лезут, адовы выползки. Да сейчас на башню вас сведу, сами глянете.

С башни вид открывался и правда отличный — и на саму крепость, и на вражеские отряды по ту сторону стен. Проклятых было не так уж много — осадой не назовешь. Да, в конце концов, вышел же вчера отряд Гайборна из крепости и вернулся потом. Но они без Гайборна, пожалуй, не сумели бы пройти…

За стенами крепости царил хаос. Бродили огненные псы и толстые, несуразные, вызывающие отчетливый рвотный позыв бурые чудовища с витыми рогами. Огромные твари разбивали лавовую корку шипастыми хвостами, чтобы окунуться в кипящее огнем озерцо. Перелетали с места на место те самые, наверное, «каменные мерзости» — черные, как грех, с крыльями летучей мыши и мордами, напоминающими изваяния адских горгулий с фасада столичного собора. Правда, тех, на соборном фасаде, побивали копьями отважные рыцари, а эти разгуливали вполне свободно, привольно и безнаказанно. Все они были чужды этому миру, и знали это, и стремились переделать мир под себя.

— Повезло нам, — не сдержалась Паола. — Не встретили бы твой отряд, Гайборн, как раз бы среди бела дня сюда подошли…