Читаем Четыре жизни. 1. Ученик полностью

Повторюсь, в путешествиях по Горному Алтаю являлся хранителем спирта (в аспирантской лаборатории всегда в наличии солидный запас хорошо очищенного мной, подготовленного для тонких экспериментов спирта). В таких трудных и дальних походах без аварийного запаса спирта нельзя. Другие алкогольные напитки в горы можно таскать при наличии лошадей, иначе на рюкзаки никакого здоровья не хватит. Использовали спирт как средство против простуды в условиях дождливой холодной погоды. Понемножку, грамм по 100 спирта выпивали у костра перед ночёвкой, а остаток, когда возвращались на автомобильную трассу. Кстати, о запасах спиртного нельзя было ни в коем случае сообщать пастухам, изредка попадавшимся на пути. В конце июля 1968 г., возвращались с озера Тайменье по новому маршруту, в другое место трассы. Остался дневной переход. Поставили палатку около аила (чума) одинокого пастуха-алтайца, чтобы расспросить о надёжной тропе через перевал в долину Катуни. Начали готовить ужин, вдруг алтаец унюхал спирт, я стал для него «самым хорошим» человеком. Притащил сушёное мясо. Конечно, мы его угостили. Утром он бросил отару, потащился нас провожать через перевал, от меня не отходил. Ни добрым словом, ни матом отвязаться невозможно. Когда спустились к Катуни, алтаец ходить не мог, лежал поперёк седла своей лошади. Уж не знаю, как он потом добрался до своей отары.

Долина Катуни — райское место со своим микроклиматом! На берегу деревня староверов. Мужики с бородами. Многие жители никогда не видели железной дороги. После сухарей, сухой колбасы и пищи из концентратов накинулись на сметану, самодельный хлеб и помидоры, вызревающие на корню, без теплиц. Хозяйке отдали всю колбасу, чему она была страшно рада. Деревня в 40 км от горного райцентра Усть-Кокса, почту привозят на вездеходе не чаще 1 раза в неделю. Другого транспорта нет. Только легли погреться на берегу Катуни (вода тёмная) и начали размышлять, где лучше половить тайменя, появилась машина. Упустить шанс нельзя. И вот мы в автобусе Усть-Кокса Горно-Алтайск. Автобус идёт с ночёвкой, причём каждый ночует, как хочет. Из автобуса всех выгоняют, шофёр идёт к подруге, местные жители кто куда. Одни туристы «болтаются как попало» с 18 часов до 9 утра.

При появлении в Барнаул радость: пришла долгожданная открытка из ВАК об утверждении 12.07.1968 г. результатов защиты диссертации. Вот уж теперь можно ощущать себя полноценным кандидатом химических наук.

Несколько дней потратили на отправку контейнеров в Тюмень. Проводы друзей, все помогают… Затем с детишками поехали на несколько недель в Талды-Курган. Закончился сложный, но очень интересный этап жизни в Барнауле, автору 27 лет. Что впереди?

Возможно, зря уехали. Наберись я терпения в 1968 г., то после того как выкинули Андрея Тронова из института, реальных претендентов на заведование кафедрой органической химии АПИ не осталось. Дальнейшая жизнь могла пойти совсем по другому сценарию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Четыре жизни

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное