Читаем Четыре жизни. 3. Производственник полностью

26.08.1992 г. состоялась конференция трудового коллектива ТНХК по акционированию. От арендаторов приглашено по 5-10 человек с совещательным голосом. От государственной части выбирались делегаты с решающим голосом (1 делегат на 50 работников). Вёл конференцию Толстов. Присутствовал Петров (председатель областного комитета по имуществу). Зам. директора по экономике Шахов: поступила телеграмма из Москвы о том, что ТНХК попал в список предприятий, не подлежащих акционированию, будет утверждён в ближайшее время. Петров: следует руководствоваться последними нормативными документами, т. е. Указом Президента; не захотите акционироваться, будем акционировать принудительно! Перед конференцией появился очередной номер газеты «Томский нефтехим», под заголовком «НЕ НАДО СУЕТИТЬСЯ, или коллективизация 90-х» опубликовано моё мнение, высказанное по просьбе редакции после рассмотрения вопроса о приватизации ТНХК на совместном заседании совета трудового коллектива с руководителями предприятий и отделов. Цитирую. Необходимое пояснение, в состав государственной части ТНХК входили заводоуправление, недостроенные и недействующие объекты 4-го пускового комплекса комбината (об аварии при пуске установки этилена написано выше).

Нельзя суетиться в решении такого сложного вопроса, как акционирование. Здесь необходимо прийти к общему знаменателю со всеми действующими предприятиями на ТНХК. Приватизировать государственную собственность, не спрашивая мнения арендных коллективов, формально, может быть, и можно, но в будущем это может привести к серьёзным конфликтам внутри ТНХК. И заявлять о том, что арендные предприятия в этом вопросе вообще ни при чём — это абсурд. Ведь, если говорить не о льготных акциях, а о тех, которые будут выставлены в свободную продажу, то те же заводы полипропилена и метанола купят по номиналу для своих людей столько акций, сколько нужно. Нельзя опять противопоставлять государственную часть предприятия и арендные коллективы. Общественная комиссия объединения по приватизации, которая работает уже третий месяц, (а в неё входят и представители арендных коллективов), я считаю, нашла точки соприкосновения между коллективами относительно программы приватизации. Рассчитана она на три года и предполагает последовательную приватизацию подразделений. Кто это может запретить, если будет доказана целесообразность такого пути? Департамент? Комитет по управлению госимуществом? Ведь именно на их мнение ссылаются в данном вопросе. Но это ещё не конечные инстанции. Очевидно, что приватизация такого гигантского предприятия, как наше, — это чрезвычайно сложная проблема, и решить её за два месяца можно только формально.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное